Апотекарий Гордиан выбрался из дымящихся останков древесной рощи; всякая надобность в поддержке огнем теперь отпала. Короткая и жестокая битва была окончена. Карнифекс лежал на боку, изо всех сил пытаясь подняться на ноги, игнорируя тот факт, что одна из нижних конечностей оказалась сломана во втором суставе. Один из верхних косоподобных когтей после взрыва противотанковой гранаты превратился в пульпу из ихора и хитиновых осколков, но орудийный симбиот, судя по всему, не пострадал, и если твари удастся вновь подняться на ноги и прицелиться - что, в лучшем случае, обещало занять лишь несколько минут - она смогла бы вновь открыть огонь. Победа над карнифексом далась немалой ценой. Братья Сиано и Куинзи без движения лежали на земле. Ни живым, ни мертвым, апотекарий нигде не смог найти Дурио. Гордиан подозревал худшее.
С редуктором в руке, апотекарий подбежал к ближайшему десантнику. Сиано сварился заживо в огне биоплазменного залпа, но все равно оставался шанс, что его геносемя пережило жар, отнявший жизнь боевого брата. Не глядя на карнифекса, Гордиан приступил к работе.
Закончив с геносеменем Сиано, он перешел к лежащим в нескольких метрах от него истерзанным останкам брата Куинзи. Работая, Гордиан избегал смотреть в сторону карнифекса. Сейчас он был вне досягаемости оставшихся когтей чудовища, и знал, что высокочастотный визг орудия-симбиота даст ему некоторое предупреждение о следующем выстреле.
Оставалось надеяться, что этого предупреждения будет достаточно.
Обьект, после всех принесенных ради его обретения жертв, выглядел невпечатляюще. Даже разочаровывающе, для предмета, который стоил жизни семи космическим десантникам и, в лучшем случае, тяжелых ранений еще двоим. Это был цилиндр длиной и толщиной с предплечье обычного человека, изготовленный из материала, похожего на черное стекло; полностью непрозрачный, он был закрытыт на обоих концах золотыми заглушками со сложным витым орнаментом и утыкан печатями чистоты, из-под которых свисали древние закручивающиеся полосы коричневатой бумаги. Арамус не знал что содержит в себе реликвия. Возможно, это была какая-то разновидность стазисной установки, миниатюрная версия саркофагов, в которые иногда заключались тяжело - но все же смертельно - раненые космические десантники, с тем, чтобы впоследствии быть заключенными в адамантиевые тела могучих дредноутов. Если это подобная установка, то что хранится внутри? Может быть, фаланга какого-то забытого святого? Частицы земли, по которой ступал Император, когда еще пребывал в своей смертной форме? Или же свиток, содержащий некое тайное и святое знание? Арамус не мог знать, и не хотел строить гипотез. Для него было достаточно, что это та самая реликвия, и что его отделение Кровавых Воронов было отправлено, чтобы вернуть ее и предотвратить потерю этого артефакта в челюстях захвативших Просперон тиранидов.
Поместив цилиндр в пристегнутый к бедру протвоударный футляр, взятый с собой специально для этой цели, Арамус проверил работоспособность своего болтера и зашагал обратно ко входу, чтобы из укрытия осмотреть окрестности.
Гордиан окровавленными зажимами редуктоа извлекал железу из грудной полости брата Куинзи, когда услышал позади шум, производимый поднимающимся на ноги кпрнифексом, сопровождавшийся высокочастотным воем заряжающегося симбиотического орудия. Так как геносемя Куинзи сейчас было открыто прямому воздействию воздуха, апотекарий не смел пойти на риск и попробовать ретироваться - не до тех пор, пока железа не будет благополучно помещена в защитный контейнер. Он не мог рисковать сохранностью геносемени. Склонив голову, Гордиан продолжал работать настолько быстро, насколько мог, покуда визг за его спиной становился все громче и громче.
Арамус видел, как крикун-убийца, шатаясь, поднимается на ноги и наводит орудийный симбиот на все также продолжавшего с редуктором в руках работать подле тела павшего космического десантника апотекария. Десантник знал, что оберегаемое апотекарием геносемя для ордена значит гораздо больше, чем его собственная жизнь. Вскинув болтер и один за другим выпуская "Адские огни", Арамус ринулся вперед, стараясь привлечь внимание карнифекса. Если бы ему удалось отвлечь тиранида от Гордиана, дав апотекарию время, чтобы завершить работу и оступить, геносемя возможно было бы спасти.