- За что спасибо-то?
- Спасибо, Белиал!
Тут до меня дошло. Стойте, так я тогда камеру не сломала? То есть… она все видела? Ой блин… какой я долбоёб.
- Чарли, я правильно поняла, ты… ты видела, да? – промямлила я.
Она лишь шмыгнула носом и сильнее обняла меня. Ну, точно видела. Я несмело погладила ее по затылку, говоря:
- Ты меня отпустишь?
- Ты такая хорошая! – всхлипывала она.
Я-то? Ну да, я сама доброта. Особенно по пьяни на разборках. Спустя четыре с половиной минуты Чарли меня отпустила, а я рванула в свои покои, ибо хотелось побыть одной и немножко подепрессовать. Но ко мне залез Энджел и стал тащить бухать.
- Пошли, я нашел нам новый бар! – сказал он восторженно.
- Мой милый друг, оставьте меня, ибо я не хочу бухать.
Тут он аж поперхнулся кислородом.
- Ты?! ТЫ?!!! – выкрикнул он шокировано.
Я вяло кивнула, утыкаясь лицом в кровать. Паук развернул меня к себе, взял за плечи и спросил:
- Так, кто тебя сломал?
- Жизнь.
- А кроме нее?
- Печень.
- Тебе плохо что ли?
- Немножко. Энджел, бухай без меня, я сегодня мимо кассы.
- Не-не-не, у тя точно что-то случилось.
- Да ниче не случилось, я просто не хочу! – начала раздражаться я.
- Не может быть такого, чтобы ТЫ и не хотела выпить.
- Да ну че ты докопался? Я может завязать решила.
Тут он свалился на пол от смеха.
- Ты и завязать? Серьезно?
- Ля, а шо? Ты ж помнишь, я трезвенница, спортсменка, комсомолка, и просто красавица, как пэрсик.
- Заткнись! Я щас рожу!
- Рожай и вали, барыня изволит погрустить.
- А чего это барыне грустно?
- А я просто так погрустить что ли не могу? я очень-очень тонкая и ранимая натура.
Он заржал в голосину.
- Я не поняла, ты не веришь? – нахмурилась я.
- Да ты… ох, мать… ты-то ранимая?
Я встала с кровати и склонилась над катающимся по полу демоном.
- Очень.
- Ага, аж десять раз.
- Я БЛЯТЬ ОЧЕНЬ РАНИМАЯ!!!! ТЕБЕ ДОКАЗАТЬ, ПЕДРИЛА?!!!
- СПАСИТЕ! – завопил Энджел, выскакивая из моих покоев.
Я магией захлопнула дверь и плюхнулась на кровать.
«Я жду тебя, Соня…» – раздалось в голове.
Белочка моя любимая, оставь меня в покое.
«Иди ко мне…»
- Тебе надо, ты и иди. – вслух ответила я.
«Я жду…»
- Ты отстанешь, или как?
«Жду…»
Я наколдовала снежок и приложила его ко лбу. Все, на серьезных щах говорю, прекращаю пить. Ну, попытаюсь.
Повалявшись немного на кровати, мне захотелось кушац, и я двинула требовать еды. Но мне захотелось чего-нибудь родного. Захерачу борщ. На кухне я наколдовала нужные мне ингредиенты и принялась готовить, виляя хвостом. Бооооорщ… еще и сметаны сюда впихну… ах, как текут слюни. О, и еще можно пирогов сделать. Хотя не, лень.
«Я жду тебя… иди ко мне…» – снова раздался голос.
- Давай я поем и приду? – сказала я.
«Ладно…»
Я поломалась. Это так и работает что ли? А чего я раньше не додумалась? Голос затих, а я продолжила кашеварить, рассуждая о том, кому я нужна.
Тут вошел Аластор и принюхался.
- Что ты готовишь? – спросил он с интересом заглядывая в кастрюлю.
- Борщ. – ответила я, кидая в суп морковку.
- Борщ?
- Не слышал о таком?
- Это суп такой вроде, да?
- Бинго. Пробовал когда-нибудь?
- Не довелось, моя милая.
- Ну, могу поделиться.
- Может, помочь?
- Будь другом, достань мне сметану.
- Что достать? – поломался Ал.
Я вздохнула.
- Ладно, я сама. Просто сиди и смотри как готовит профи.
Он припарковался на стул и стал смотреть. Я захерачила в кастрюлю картошку, свеклу и остальную хрень, ну и в финале эпично насыпала укроп. По кухне разнесся прекраснейший запах борща. Я налила суп в тарелки и поставила одну перед Алом. Добавив сметану, я сказала:
- Приятного. Пробуй.
Он съел одну ложку. Потом пространство на секунду исказилось, и он выдал:
- Выходи за меня, прошу.
Я усмехнулась, поедая сметанку из пакета.
- Подумаю, сударь.
Короче, потом я выжрала три тарелки борща, а всю остальную (трехлитровую, между прочим) кастрюлю вылакал Аластор, захерачив туда сметаны. Я вытерла рот, потянулась, и голос снова напомнил о себе:
«Я жду тебя, Соня…»
- Да иду я, иду. – сказала я.
- Ты куда? – спросил Ал.
Я показала на мою голову.
- Меня белочка куда-то зовет. Ты не боись, я вернусь, и потом веди меня куда хош, барин.
- Какая белочка?
- Белая горячка.
«Я жду тебя… я покажу, куда идти…»
- Все-все, я иду.
====== Боярин ======
Я пошла к выходу, но Ал меня остановил.
- Сонь, не мое дело, но тебе не кажется, что лучше дома остаться?
- Не, не кажется. Ты не ссы, я скоро.
С этими словами я вышла из отеля и рванула вперед, скользя по льду, появляющемуся передо мной.
- Стой! – крикнули мне сзади.
Я обернулась. За мной летели Аластор и Энджел. О, а че им надо?
- Че хотели? – спросила я, не останавливаясь.
- Мне нехер делать, так что я с тобой. – сказал Энджел. – а он не знаю. – показал он на Аластора.
Я фыркнула и ускорилась. Шарф вместе с волосами и пальто развевался на лету, ушанка чуть не падала. Юбка тоже развевалась, будучи и без того короткой, но меня это не смущало.
«Поверни налево»
Я свернула. После семи указаний я остановилась перед небольшим домом.
- Что это за место? – спросил Энджел.
- Хрен знает. Пошли проверим.
Я с ноги вышибла дверь и вошла. Это был бар. На меня обернулись человек сорок.
- Так, кто из вас меня звал? – спросила я.
Откуда-то из-за угла встал и направился ко мне хмырь в одежде, напоминающей одежду бояр при Иване Грозном. Он подошел ко мне и прищурился.
- Ну, здравия, дочка. – сказал он.
Я опешила.
- Пардон, сударь, какая нахрен дочка? Мой папа жив, вообще-то.
Боярин, как я прозвала его про себя, усмехнулся и сказал:
- Идем, я расскажу все.
Он вышел из дома на улицу и снял свою высокую шапку, сказав:
- Видишь ли, Софья, я твой много раз прадедушка.
Я сложила руки на груди и сказала:
- С чего вы взяли, а? то, что мы оба русские, не значит, что вы мой родственник.
Он помотал головой.
- Нет, я не про это. Разве ты не чувствуешь, что я твой предок?
- А должна?
Он коснулся пальцем моего лба и его глаза засветились на несколько секунд. В моей же голове пронеслось все родословное древо, доходящее до этого дяденьки. С меня аж ушанка упала.
- Ох мать… ну, видимо, и вам здравия, деда. – сказала я, подбирая шапку.
Он рассмеялся и сильно меня обнял, надев на меня свою шапку.
- Как я рад, внучка! Какая ты красавица!
- Чувак, ты кто? – спросил Энджел.
- Это мой дедушка… отпусти, задушишь… – прокряхтела я, высвобождаясь.
Он отпустил меня и три раза поцеловал в щеки. Аластор поправил монокль и немного наклонил набок голову, рассматривая деда.
- И как же вас зовут? – спросил он.
Дед надел свою шапку обратно и ответил:
- Иван. А тебя как?
- Аластор. Весьма рад знакомству.
- Кхм, дед, это мои друзья. Вот этот хмырь, это Энджел. – показала я на Энджела.
Дед Иван (звучит угрожающе) сильно обнял Аластора. Тот аж чуть не задохнулся. Ах да, мой новоявленный дед был весьма… скажем, обширным. Ну, как Владимир из «Анастасии». Один в один. Даже лицом. Потом он обнял Энджела. Я услышала, как хрустнули его кости. Я кашлянула в кулак и спросила:
- Кхм, деда, а ты давно в аду?
- Да лет… хм… пятьсот вроде.
Я подавилась слюной.
- Сколько?! И как тебя не убили ангелы?
Он пожал плечами.
- Не убили, и все.
- Слушай, еще кое-что, я понять не могу, ты боярин?
Он довольно улыбнулся, запахивая свою шубу, и ответил:
- А то.
- О, а фамилию помнишь?
- Внуча, я тут пятьсот лет, я даже отчество не помню.