— Вы рассердились на меня из-за того, что я наговорила вам?
— Совсем нет.
— Ну конечно, я же вижу, что рассердились…
— Правда не рассердился. Наоборот, я даже благодарен тебе за то, что настояла на своем… По правде сказать, пока мы боролись, я того… кончил…
— Что кончил?
— Ну, это… то, что происходит у всех мужчин… В общем, ты узнаешь об этом во время нашего свадебного путешествия. В любом случае, я чувствую себя прекрасно. Обещай мне, что будешь блюсти свою честь вот так, как сегодня, вплоть до нашей свадьбы.
И вот сегодня — свадьба Мигён! Оглядываясь назад, начинаешь понимать: сколько же они всего пережили!
СВАТОВСТВО
Как-то раз жена вдруг сказала мне:
— А давайте попробуем поженить Сону и Чонхи? Ведь у Сону, похоже, еще нет невесты?
— Ну, даже не знаю…
— Да чего тут сомневаться, лучше позвоните прямо сейчас!
— И что я скажу?
— Спросите, есть ли у него кто на примете, и если нет, то мы сможем познакомить его с Чонхи, не так ли?
Мне стало тоскливо оттого, что жене уже не сидится на месте, словно Сону уже женится не на Чонхи, а на ком-то другом.
Сону был моим однокашником по институту, продолжившим учебу в Америке; ему уже перевалило за тридцать, а он так и не обзавелся семьей. У него была девушка, но, видно, не очень-то она дорожила их отношениями: не дождавшись Сону, вышла замуж за другого, и к тому времени как мой приятель вернулся в Корею, они с мужем уже перебрались в Штаты. Сону хоть и не показывал виду, но для него это было большим потрясением; каждый раз, напившись, он начинал бормотать: «Эх! И чего она вздумала уехать в Америку? Оставалась бы здесь…»
А если бы она и впрямь находилась сейчас в Сеуле, то он, наверное, прямо упрекнул бы ее: «Глупая ты женщина! Что ж ты за другого-то пошла?! Вышла бы за меня…»
С одной стороны, такая реакция на расставание с любимой могла показаться довольно-таки слабой, но, как ни странно, по сравнению с героями сериалов, что выли от бессилия, пытаясь утопить свое горе в вине, тоска Сону ощущалась гораздо болезненнее.
В свою очередь коллеги-профессора по университету, где он работал, и его родственники не могли оставить в покое такого завидного во всех отношениях жениха — умницу и интеллигента из порядочной семьи, и постоянно знакомили его то с одной, то с другой претенденткой.
— Ладно, эта не нравится, а как тебе та?
Чтобы не обидеть тех, кто за него хлопотал, Сону шел на встречу с очередной девушкой, но каждый раз придумывал уважительную отговорку, заявляя, что пока еще не торопится с женитьбой. Посему было видно, что тоска по первой любви еще не прошла. Так что, несмотря на все его достоинства, я без особого энтузиазма смотрел на эту затею со сватовством. И не только потому, что с пониманием относился к душевному состоянию Сону, но и потому, что не видел ни одной причины способствовать несчастью очередной претендентки…
— Сватовство — дело хорошее… только, наверное, в таких делах нужно действовать постепенно. Например, для начала получить положительный ответ со стороны Сону и потом уже организовать встречу, или же сперва спросить одобрения у Чонхи…
— Про Чонхи не беспокойтесь! Я ее хорошо знаю. Для нее такая партия — верх мечтаний. В двадцать семь лет ей уже не до капризов, она на кого угодно согласна.
— На кого угодно?!
— Ну, это просто так говорится… В общем, скорее звоните Сону!
Естественно, у него пока никого на примете не было. И так как ему уже приходилось встречаться то с одной, то с другой, не было причины отказаться от знакомства и с нашей девушкой. Вот так, ни с того ни с сего и началась у нас с женой суета.
В этом старинном обычае сватовства, без сомнения, ощущалось какое-то удивительное щекочущее нервы возбуждение, в котором одновременно смешались самодовольство от того, что ты решаешь судьбы других людей, и тревога из-за возможного провала этого мероприятия.
Во всяком случае, мы с женой, будто дети перед загородной прогулкой, не находили себе места от волнения вплоть до того дня, когда пришли в условленное место встречи — чайную, о котором уведомили заранее Сону и Чонхи. Все это чем-то напоминало игру в дочки-матери, где мы управляем живыми куклами так, как нам вздумается.
В действительности же, увидев в чайной сидящего рядом со мной Сону, а рядом с женой — Чонхи, я почувствовал вдруг, что силы оставили меня от ощущения, что именно у этих двоих в руках вершитель наших с женой судеб — меч, от которого зависит, сможем ли мы гордиться собой или же испытаем разочарование от поражения. Разумеется, именно мы с женой убеждали Сону и Чонхи, что не стоит придавать особого значения этой встрече, а просто с легким сердцем собраться всем вместе и поужинать… Мы и сами изо всех сил старались не принимать все близко к сердцу на случай провала нашего плана, однако трудно сказать, сколько же граммов этого самого «легкого сердца» было у нас в душе. Как бы мы ни силились не думать об этом серьезно, у меня, как всегда, от волнения крепко сжались губы, я поглядывал украдкой на Сону, и каждый раз в ответ на его реплику или смех кровь то приливала, то отливала от моего лица, в то время как жена ужасно краснела, так что жалко было на нее смотреть, и трещала без передышки, словно если бы она хоть на секунду закрыла рот, они тут же разбежались бы по домам.