Около двенадцати ночи, высаживая мисс Чон недалеко от ее дома, Ким Инсик не смог удержаться и проговорил:
— Сегодня был удивительный вечер! Благодаря тебе аж до Инчхона скатался, свежего морского ветра вдохнул… Накопившейся усталости от работы — как не бывало! Как насчет того, чтобы изредка вот так проветриваться на ужин до Инчхона?
— Если только поужинать…
— Другого и быть не может. Только поужинать. Слушать тебя — одно удовольствие!
— Ну что ж, если так, давайте! Сегодня же пятница? Тогда поедем в пятницу на следующей неделе. Меня этот день устраивает. А как вам насчет каждой пятницы?
— Отлично! Раз в неделю по пятницам!
— Спасибо за ужин! До свидания!
— До следующей пятницы!
Когда наконец настала пятница следующей недели, у Ким Инсика с самого утра работа не ладилась, все валилось из рук. Он напрягался при каждом телефонном звонке, однако даже когда стрелка часов приблизилась к шести, миссис Чон так и не позвонила. Вместо этого к нему с унылым видом подошел директор по административной части и тихонько произнес:
— Господин главный бухгалтер! Мне нужно кое о чем с вами поговорить. Вы знакомы с девушкой по имени Чон?
Они спустились в чайную и сели за столик. Административный директор с еще более понурым видом начал разговор:
— Весьма пронырливая особа! Она себе выделила мужчин по дням недели: понедельник, вторник, среда, четверг, пятница… и всех на ужин раскручивала. И не на что-то там скромное… Ей дорогое сасими[28], или ребрышки, или уж на крайний случай шведский стол подавай! Если честно, после нескольких встреч у какого мужчины не потекут слюнки на большее, чем просто на ужин и приятную беседу. Так вот, если сделаешь такую попытку, то эта бесстыдница улетучивается, только ее и видели. Как подумаешь о потраченных деньгах за ужины, так в душе все начинает закипать.
— В каком смысле — «на большее»?..
— Ну на поцелуй, например…
— И что ты сделал, разозлившись?
— Ударил несколько раз в этот бесстыдный живот с едой, за которую я платил… От этого разрыв кишки случился… В больнице она сейчас…
— …Ты каким днем недели был?
— Понедельник. Эта стерва каждого по дням недели называла: господин Понедельник, Вторник… и так далее… Говорю вам — нынче нужно держать ухо востро с этими молодухами!
— Выходит, я был господином Пятницей… Эх ты, из-за какого-то ужина взъелся!
Ким Инсик пожурил коллегу, а сам про себя подумал, что и он на месте бедолаги поступил бы, скорее всего, точно так же. Если бы их встречи повторялись, то и он глотал бы слюнки, а не заполучив вожделенного, наверняка не сдержался и поколотил бы… Однако все это меркло по сравнению с тоской по голосу этой болтающей без умолку одинокой девушки, напоминающему ему то ли яркий лучик солнца, то ли милый щебет птички…
МЕСЯЦ БОРЦОВ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Дверь в пункт первой медицинской помощи открылась настежь. Студенты медуниверситета в насквозь промокших от пота и крови халатах, пошатываясь, почти бегом вносят тяжелые носилки. На носилках, извиваясь всем телом, лежит молодой человек в студенческой форме с кровавой пеной у рта.
— Тяжелое ранение. Куда его можно положить?
— Не хватает столов. Для начала несите его в палату тяжелобольных, вот сюда! — отвечает осипшим голосом медсестра и бежит перед носилками, показывая, куда нести, пот катит с нее градом.
Достаточно просторное помещение медпункта до отказа забито ранеными с огнестрельными ранениями, которых принесли раньше. Почти все они — студенты лет двадцати. Медпункт наполнен запахом пороха, исходящего от одежды раненых, кровью, льющейся из ран пострадавших, их душераздирающими криками и мучительными стонами, а также торопливыми движениями рук до предела измотанных врачей и медперсонала.
Без остановки раздающаяся полицейская пальба, которая словно пытается заглушить громкие крики, возгласы и пение толпы демонстрантов, так явственно слышится в стенах этого столичного военного госпиталя, что кажется, будто события разворачиваются прямо перед глазами.
— Ну что же делать-то! Боже мой! Раненые всё прибывают, а рук не хватает. Не хватает не только рук. Крови, крови не хватает, вот беда! Если раненых не убавится, то им останется умирать, даже не дождавшись переливания крови… А раненых-то еще, поди, много будет? — причитает медсестра, готовая вот-вот расплакаться…
Из операционной под белой простыней выносят умершего во время операции и тут же вносят другого пострадавшего.