Убийство
«D π 9» вешает на плечо радиотелефон для сбора материала, распечатывает с домашнего носителя электронных газетных версий несколько страниц из рубрики «Общество» из изданий конкурентов, сворачивает их в трубочку и выходит из дому. Затем он направляется в медкабинет, находящийся на самом нижнем этаже, и с помощью медсестры проводит обследование своего состояния здоровья на автоматическом оборудовании, осуществляющем осмотр пациента. Аппарат выплевывает карту, в которой результаты кардиограммы, электроэнцефалограммы и других исследований показывают, что особых отклонений нет.
— Всё вроде бы в норме…
— А что за сон вам приснился? — спрашивает семидесятипятилетняя медсестра после просмотра карты.
«D π 9» вкратце пересказывает сон. Внимательно его выслушав, медсестра говорит:
— Во времена моей молодости считали, что, если приснится ребенок, это не к добру. Однако в нынешнем мире, даже если и предположить, что произойдет что-то нехорошее, насколько это может быть серьезным — сами посудите. Так что не стоит волноваться.
Все же нельзя сказать, что в настоящем не происходит трагедий. Увольнение с работы, конечно, не причислишь к разряду больших бед. Лицензия на пользование лазерным лучом у него имеется, так что на крайний случай можно поехать на Суматру и устроиться лесорубом. Но, несмотря на все это, всякое бывает. Например… например?.. Похоже, медсестра была права…
— И действительно, вроде бы ничего такого серьезного нет… Кроме, разве что, смерти… Смерть… А такое ли плохое это событие? И грозит ли она мне?
«D π 9» в мчащейся по дороге в редакцию «GUIYOM119» просматривает прихваченные из дома газеты. Статьи на первой странице все разные. Взрыв на нефтяной платформе в Желтом море, обветшание подъемника в горах Кымгансан[36], коррупция в Национальной организации туризма, разоблачение халатности сотрудников Торгового представительства в Танзании, радиоактивное заражение регулярных грузовых судов на маршруте Мокпхо — Шанхай… Однако после прочтения не создавалось впечатления, что это такие уж важные события… Предостерегающие комментарии были в разы длиннее самих статей. По поводу расследования серийных убийств газеты будто взяли передышку и отделывались лишь небольшими заметками о поисках преступника. Впрочем, и они были пресными…
А преступления заключались в следующем. На прошлой неделе каждый день в течение трех выходных — пятницы, субботы и воскресенья — произошли убийства трех молодых женщин, и, судя по способу убийства, преступником несомненно являлось одно и то же лицо. У убитых женщин было много общего: во-первых, все они, хоть и работали в разных исследовательских центрах, были выдающимися молодыми учеными, занимающимися исследованиями в области ракет, летающих со скоростью света; во-вторых, все трое были красавицами, сделавшими пластические операции; в-третьих, они были незамужними; в-четвертых, как и все одинокие, они отличались беспорядочными отношениями с мужчинами. И последняя общая черта заключалась в том, что все три были убиты ультразвуковым шокером.
Только что в утренней телевизионной передаче госпожа Юн перед президентом сделала выпад в сторону полиции, что, мол, они до сих пор не могут составить предполагаемый портрет преступника. Это было не совсем так. На основании того, что в качестве орудия убийства был использован ультразвуковой шокер, сам собой напрашивался вывод: преступником без сомнения является ученый. Так как пока только ученые могут воспользоваться ультразвуковой установкой, отличающейся достаточными точностью и мощностью, чтобы стать орудием убийства. А если сказать точнее, это была, скорее всего, женщина, совершившая преступление из чувства ревности или соперничества к своим научным коллегам. На основании таких умозаключений полиция осуществляла операцию по поиску преступника, в то время как обывателям изо всех сил старалась внушить мысль, что преступления совершены на почве ревности к мужчине. И причина того, что газеты словно бы подпевали в унисон полиции, крылась в желании отвлечь внимание публики от политических скандалов, что было столь характерно для прошлого века, когда и стражи порядка, и средства массовой информации пытались доказать, что не намерены сжигать хату с соломенной крышей только ради того, чтобы поймать какого-то там клопа.