— Я вот все думаю, — Тайдеона крутила в пальцах поисковой камень, время от времени постукивая по нему вилкой, — что будет, если все-таки попробовать отыскать хотя бы одну розу?
— Не нашего ума дело, — лениво отмахнулся Деррик. — Пускай разбираются маги, Большой и Малый советы. Наши насущные заботы — обезопасить Мелгера и вас по домам развести.
— О нас печешься? — Тай воткнула двузубую вилку в почти нетронутую горку бобов. — Неужели непонятно, что удар пришелся вовсе не из Фростдрима? Тебе мало южного обмундирования, письмен и шкатулки? Любой дурак поймет, что дело тут вовсе не в колдунах.
— Может, расскажешь тогда, кто еще способен одним ударом снести трактир или размолотить в пыль замковую стену? — Тарий выпустил в потолок кольцо дыма. — На магов не кивай, им такое не под силу. Тем более на острове Сирен в дело пустили насыщенное заклинание, а это, как тебе известно, под силу далеко не каждому.
— Знаете, — до этого Лоббер почти не принимал участия в разговоре — самозабвенно слушал песни скальда о Викторайне Запп, величайшей воительнице древности, сразившей одно из многих земных воплощений демона Иякхана. — Вот сейчас о чем подумал… вы когда-нибудь слышали про таких зверей — тигров?
— Еще бы, — хмыкнул Деррик. — Я одного даже видел в Халифате. Богатый купец — на свинью, к слову, похож был, — прогуливался с ним по рынку, ведя на золоченом поводке. Но к чему про них вспоминать?
— Никогда не видел и не слышал про них, — я покосился на Мелгера, но тот пожал плечами. Нисси и Тай, судя по всему, знали гораздо больше нашего.
— Да это, в целом, не так важно, — Солье поморщился. За время странствий он отрастил небольшую бородку клинышком, очень модную на востоке, и теперь выглядел постарше. — В нашем университетском бестиарии есть две пары. Мастересса, присматривающая за зверинцем, как-то рассказывала, что эти сильные, опаснейшие звери живут как на севере, среди льда, снега и железных сосен, так и под жарким солнцем на востоке. Улавливаете, к чему веду?
— Кажется, начинаю, — Тайдеона пригладила толстую косу. — Раз колдуны жили на севере, почему бы их дальним сородичам не осесть на юге?
Какое-то время мы молча слушали переливчатое бренчание гуслей. Скальд рвал струны, рассказывая о легендарном поединке, развернувшемся в подземельях проклятого монастыря.
Звон мечей, кровь и отвага…
В песнях битвы кажутся прекраснейшим действом, способным заворожить тысячи зрителей. Реальное сражение выглядело по-другому. Я хорошо помнил булькающие хрипы бородачей, распоротые животы, внутренности и реки крови на талом снегу. Развороченные каменной кладкой головы учеников, оторванные конечности и обожженные головешки вместо тел.
«Оно и понятно, — мысль казалась темной, как грозовая туча. — Никому не захочется слушать за столом песни о неудержимой рвоте великих героев после сечи или же про их обмоченные штаны. Романтики в этом нет. Правда всегда неприятна на вкус, так пусть хотя бы музыка хранит в себе остатки чистоты…»
Вдруг двери трактира распахнулись, впустив внутрь холодные порывы ветра. На пороге возникли трое вооруженных мужчин в подбитых мехом плащах и с копьями в руках. За спинами висели щиты, закругленные сверху и сужающиеся книзу. Мужики немолодые, на брови и бороды налип снег.
— А найдется ли место для царской дружины? — гаркнул один из воинов, стукнув древком длинного копья в пол. Не дожидаясь ответа, продолжил: — Хозяин, вели-ка расставить столы рядками. Праздный люд пускай по комнатам расходится… мы с марша, так что голодные, как медведи после спячки.
Скальд перестал драть струны и пригубил пива из резной кружки. Народ в зале зароптал, но, судя по всему, с дружинниками связываться никто не собирался. Первыми со своих мест потянулись заезжие торговцы, следом за ними — компания горняков. Остались лишь мы да пара охотников в углу. Деррик презрительно ухмылялся, глядя в спины толпившихся у лестницы людей. Нисси побледнела, закусила губу. Заметив ее беспокойство, Тарий проговорил:
— Нас они не тронут. А если отряд идет к столице, вообще замечательно!
Пока два дюжих отпрыска держателя постоялого двора, до этого расхаживающих по залу с большими деревянными дубинами, спешно расставляли столы, в зале народу прибывало. Дружинники походили друг на друга как близнецы: высокие, широкоплечие, в одинаковых плащах, кожаных кирасах; простеганные шерстяные штаны заправлены в сапоги.
— Вон тот, — Призрак указал вилкой на дородного чернобородого мужика, засовывающего рукавицы за пояс, — если не ошибаюсь, у них — старший. Видите, перевязь алого цвета? Надо будет с ним поболтать.
Дружинники на нашу компанию изрядно косились, о чем-то перешептывались, но проблем не доставляли. Спокойно расселись за столами и принялись набивать животы, запивая все пугающим количеством дешевого пива. Всего их было человек сорок. Копья и щиты расставили вдоль стен, мокрые от тающего снега плащи расстелили и развесили перед камином. Окна, в которые порывы ветра заносили снежную крупу, затворили, отчего зал быстро наполнился табачным дымом. Двое бойцов собрали немного снеди в мешок и отнесли на улицу; как предположил Тарий — пикетам.
Выждав немного, Лавитри и Деррик отправились потолковать с чернобородым. Было решено не открывать им тайн нашего путешествия, лишь разузнать, куда идет отряд.
— Демоны побрали бы этих приятелей, — хмыкнула Тай, глядя им вслед. — Если ничего не предпримем, они все-таки отправят нас домой.
— И? — не понял Лоббер. — Что здесь не так?
— Я хочу разгадать загадку роз, — ухмыльнулась она. — Теперь, когда ясно, что народ Фростдрима здесь совершенно ни при чем, меня она волнует еще больше.
— Не думаю, что стоит лезть в это дело, — пробормотала Нисси. — В Каолите и без нас достаточно людей, способных разобраться, что к чему.
— Силком за собой никого не тащу, — Тайдеона скривилась. — Боитесь — бойтесь дальше, а я всерьез намереваюсь свалить от наших бравых защитников и отправиться на поиски роз.
Тем временем «защитники» вернулись и, судя по сияющим улыбкам, принесли хорошие вести.
— Нам с ними по пути? — с надеждой в голосе спросил Мелгер.
В последнее время он сделался молчаливым и замкнутым, разговоров избегал, ко всем незнакомцам относился подозрительно. На постоялом дворе вел себя как испуганный заяц в клетке — озирался, хмурился, словно постоянно ожидал предательского удара в спину. К жареной свинине так и не притронулся, съел лишь пару ложек заправленных чесноком бобов и выпил полчарки ромашкового чая.
— Нет, — покачал головой Тарий, — но это теперь не важно. Кажется, если все удастся провернуть так, как запланировали, нам удалось отыскать такое убежище, где никакие бородачи вас не достанут.
Они уселись на стулья и, обменявшись хитрыми улыбками, опустошили по стакану.
— Эринвальд, сын царя Деметрея Третьего, недавно отметил свой семнадцатый день рождения, — пояснил Призрак. — Или, как принято говорить на севере, пережил семнадцатую зиму. В общем, стал настоящим мужчиной. Кем был до этого — лично я не знаю…
— Здорово, — Мелгер фальшиво улыбнулся, — а нам что с того? На пир-то уже опоздали.
— Ты, остолоп, вырос не так уж и далеко от Хеленнвейса, неужели не знаешь местных обычаев? — Деррик не без удовольствия нарезал тонкими кусочками остывший кусок баранины. — Он пятый наследник со времен Ордувальда Первого! Что из этого следует?
— Я догадался, — Лоббер, знавший историю получше многих, хлопнул в ладоши. — Священный огонь, так?
— Молодец, хоть чему-то в башнях научился, — даже похвала из уст моего совершенно бесполезного «наставника» звучала как скрытое оскорбление. — В конце зимы, когда снега укротят ветер и стихнут шторма, из порта городка Файрод отплывет кораблик, на котором будет находиться наследник короны. Суденышко, огибая земли северных лордств, заскользит прямиком к крохотному маяку, называемому Одинокий Страж.
— Теперь и я вспомнила! — Тайдеона всплеснула руками. — Один из древнейших обычаев в обжитых землях! Царевич собственноручно зажжет огонь на вершине маяка и будет поддерживать его три месяца. Свет отпугнет темные силы… Дикая чушь, но звучит красиво. Простонародью такие легенды нравятся.