Проведя пальцем по фразе «Я часто думаю о тебе», я почувствовала, как что-то во мне сломалось. Как пружина, на которую слишком сильно нажали, мой хрупкий контроль надломился, и все остальные мысли в моей голове развалились. Всё давление, все тревоги отпали и сменились в моем сознании новым образом Уилла, счастливого и окружённого друзьями.
На страницу упала слеза, и я заплакала. Прижимая письмо к груди, я плакала до тех пор, пока меня не сморил сон у огня.
***
Когда я подъехала к каретному сараю для следующих занятий, моё настроение было таким хорошим, каким не было уже несколько месяцев. Я чувствовала шелест письма Уилла, засунутого в карман, вшитый в складки юбки. Обычно в кармане лежали пружинки, шестерёнки, письменные принадлежности и другие вещи, которые мне обычно требовались под рукой. Сегодня в нём находилось моё сердце. Поглаживая уголок бумаги, я не могла представить ничего другого, что мне хотелось бы держать так близко.
Мои мысли в кои-то веки не кружились вокруг кроме формул и механизмов, и это давало ощущение свободы. Уилл часто думал обо мне. Я была полна решимости сделать то же самое.
В действительности я поймала себя на том, что улыбаюсь, когда поднималась по склону во двор. К несчастью, там оказался Дэвид, как обычно с Сэмюэлом под боком.
И всё же эти двое не могли испортить мне настроение.
— Добрый день, — поздоровалась я, улыбаясь ещё шире.
— Что на тебя нашло? — спросил Сэмюэл со своим обычным хмурым видом. Дэвид просто внимательно смотрел на меня своими нервирующими светлыми глазами — как сиамский кот, пристально и с любопытством.
— Мне не позволено улыбаться? — я схватила юбку и игриво взмахнула подолом. Письмо мягко смялось, словно смеясь вместе со мной. Сэмюэл сделал шаг ко мне и подался вперёд, чтобы заставить меня отступить.
Я отступила в сторону и кивнула парню в тюрбане, стоявшему на ступеньках, ведущих внутрь. Он не сводил глаз с Сэмюэла.
— Ты бы не улыбалась, если бы знала, как неважно обстоят твои дела, — усмехнулся Сэмюэл.
Я дерзко наклонила голову.
— Я знаю, что на нашем последнем экзамене я набрала вдвое больше баллов, чем ты.
Рыжеволосый парень, который только что дошёл до верха склона, грубо захохотал. Сэмюэл кинулся к нему, но Дэвид схватил его и потянул назад.
— Не надо, — предупредил он.
Я начала подниматься по ступенькам, чтобы увеличить расстояние между нами, тогда как парень в тюрбане шагнул в сторону двора.
— На что уставился, Пенджаб?! — прокричал Сэмюэл и резким движением одёрнул жилет. Я повернулась и вошла в безопасные коридоры.
Там меня встретил Питер, который сопроводил меня к лекционной комнате. Он крепко сжимал свои книги.
— Тебе не стоит его провоцировать, — предупредил он.
— Он похож на собаку, лающую за воротами, — сказала я. Дэвид меня раздражал, но, по крайней мере, я могла неохотно признать, что он умён и разбирается в цифрах. Но он был высокомерным, привилегированным и вообще занозой в боку. Сэмюэл был ещё хуже, оскорблял других, но прятался за безопасным покровительством Дэвида.
— А ещё он сын директора, — Питер открыл дверь, и мы нашли место в конце зала.
— Правда? — я понятия не имела. Они мало походили друг на друга. Директор был худощавым и светловолосым, а Сэмюэл — темноволосым и дородным. Наверное, он пошёл в мать.
— Помяни чёрта, — прошептал Питер, когда Сэмюэл вошёл в комнату, его глаза всё ещё горели яростью.
— Эй, смотрите, — крикнул Сэмюэл классу. — Обе дамы хихикают сзади, как старые курицы.
Питер покраснел и уставился в стол.
— Почему бы тебе не сесть впереди, чтобы никто не видел, как ты шевелишь губами, пока пишешь? — предложила я Сэмюэлу.
И снова парочка мальчишек отреагировали на оскорбление тихим аханьем и смехом.
Сэмюэл готов был плеваться в меня огнём.
Я скрестила руки.
— Хочешь ещё затеять ещё один обмен колкостями, или для тебя это слишком обременительно?
— Я был бы не против повоевать, — вставил Дэвид, входя в двери.
Я перевела взгляд на него, и моя самоуверенность рухнула вниз вместе с внутренними органами. Шанса возразить у меня не было.
— Все до одного, займите свои места, — позвал знакомый голос.