Я мельком увидела Питера, бегущего вниз по склону в каретный сарай прямо передо мной. Мы вместе повернули направо и побежали. Я поспешила к нему, когда он распахнул дверь и повернул колесо для аварийного освобождения. Прямо над тем местом, где только что была треснувшая труба, открылся клапан, и оттуда со свистом вырвался пар, выплеснувшийся из маленького отсека и закруживший под потолком каретного сарая. С исчезновением давления пронзительный свист во дворе стих.
Питер уселся на задницу и потёр руками лицо. Он опустил плечи, убрал руки и уставился на повязку.
— Что ты наделала? — спросил Питер, с ужасом глядя на меня.
— Я не знаю, что произошло, — попыталась я объяснить. — Я не меняла клапаны, только механизм их открытия.
— Это твоя вторая авария, — Питер покачал головой с таким видом, с каким смотрят на уличных бродяжек. — Они завалят тебя на экзамене.
Огромный камень, образовавшийся у меня в животе, ощущался как валун. Как будто я этого не знала. Одна лишь мысль об этом вызывала у меня тревогу.
«Почему?»
Я не могла понять, что сделала неправильно. Признаюсь, я отвлеклась, делая чертёж машины, которая поранила Питера, но эта модель была идеальной. Я раз за разом проверяла каждую деталь. Ничто в моем плане не могло заставить птиц сработать таким провальным образом.
Если только я не слишком глупа, чтобы понять проблему.
Я не смогла сделать это.
Мое сердце оказалось разбитым, боль — глубинной и всеобъемлющей. Слышать пение птиц было восхитительно. Это переполнило меня чувством удивления и гордости. Я никогда так не гордилась, а теперь все закончилось так.
Питер поднялся на ноги и посмотрел на склон.
— Лучше надейся, чтобы больше никто не пострадал, — он сжал пораненную ладонь в кулак вместе с повязкой.
— О, Боже, — прошептала я, когда чувство вины добавилось к моим страданиям.
Мы вышли со склона и увидели моих одноклассников, разговаривающих тихим и настойчивым шёпотом.
Я приблизилась к первому, кого увидела.
— Ноа, — позвала я. Он повернулся ко мне, и его глаза тут же с подозрением прищурились. — Кто-то ещё пострадал?
Подбородок Ноа напрягся прежде, чем он тяжело выдохнул.
— У учителя Оливера ожоги с одной стороны лица. Его состояние весьма серьёзное.
Я ощутила тошноту. Мне было даже хуже, чем в то время, когда я подхватила скарлатину, будучи ребёнком. Мне хотелось, чтобы Бог забрал меня, в тот же момент.
— Где он?
— Внутри.
Я схватила юбки и побежала к лестнице, ведущей в монастырь.
— Осторожнее, — крикнул мне вслед Сэмюэл с ноткой жестокого юмора в голосе. — Следующая машина, к которой она прикоснётся, убьёт нас всех.
Я постаралась проигнорировать его. Сэмюэл был худшим из мерзавцев, но время от времени Дьявол гласит истину. Ни один из остальных учеников не чинил таких катастроф, как я.
Бегая по коридорам, я искала, куда они забрали Оливера, но вокруг никого не было. Когда я добралась до лекционного зала, он пустовал.
Главный зал также пустовал, как и все комнаты в длинном коридоре слева. Наконец, я оказалась у двери кабинета директора Лоренса.
Я подняла руку, чтобы постучать, но только сжала кулак в воздухе. Заставив себя сделать глубокий вдох, я попыталась успокоить паническое биение сердца.
Медленные и осторожные шаги эхом отдавались в длинном коридоре. Я замерла. Что-то не так. Все во дворе спешили, а не крались неспешно
Я развернулась, вглядываясь в тусклый коридор, но ничего не увидела в слабом свете, пробивавшемся через грязное окно позади меня.
— Есть здесь кто-нибудь? — позвала я.
Ответа не последовало.
Я настороженно сделала робкий шаг, вглядываясь в глубину коридора.
Слева от меня дверь в кабинет директора открылась с медленным скрипом.
Меня охватил страх совершенно иного рода.
— Заходите, мисс Уитлок.
Глава 13
Я вошла в кабинет директора, аккуратно сложив руки перед собой. Моё дыхание вырывалось мелкими толчками. Директор Лоренс позволил двери закрыться и торжественно прошёл в дальний угол комнаты. Он заглянул в нечто похожее на одну из шпионских машин лорда Рэтфорда. Она обладала такой же конструкцией из медных труб, окружавших огромное овальное стекло около двух футов высотой с рукояткой с одной стороны и круговой шкалой под ней.
В доме барона Рэтфорда вращение круговой шкалы позволяло смотреть через стеклянные глаза различных статуй вокруг его владений. Я подозревала, что здесь действует та же система.