Я присмотрелась к механизму, когда он положил его передо мной. Я не видела ничего неправильного. Он выглядел в точности так же, как тот механизм, который я так скрупулёзно описывала в своей работе в тот день.
— Я не вижу ничего неправильного.
— Конечно, не видите, — безапелляционно сказал Лоренс. — Но вот собранная машина, по которой вы делали чертёж, — он достал второй, как будто идентичный механизм и поставил его рядом с первым. — Что вы видите?
Они были одинаковыми. Приглядевшись поближе к двум механизмам, я попыталась волшебным образом или силой воли обнаружить то, что директор пытался мне показать.
— Я не вижу разни….
Нет, вот здесь. Пружина, та, что отскочила. Она была слишком толстой, и в её форме имелось едва уловимое отличие.
— Это не та пружина, — слова слетели с моих губ, и моё сердце как будто последовало за ними, шлёпнувшись на пол.
— В самом деле, но юный Питер не мог этого знать. Пружина, лежавшая на столе перед ним, была единственной деталью, хоть немного походившей на ту, которую он должен был использовать — ту, которая была частью этого задания, десятилетиями выполняемого без происшествий. Кто-то заменил ту пружину на эту. Запор не смог сдержать дополнительное давление этой более мощной пружины
Боже милостивый, это не я навредила Питеру. Я почувствовала, как бремя спало с моих плеч, только его место заняла новая ноша. Кто-то намеренно подменил пружину. Кто-то хотел причинить вред. Сборка второй машины с лёгкостью могла достаться мне, а не Питеру.
— Может, это просто ошибка. Возможно, пружину заменили случайно, — я так устала от опасности и интриг.
Лоренс медленно покачал головой.
— Может и так, но я сомневаюсь в этом. Мы будем знать наверняка, когда учитель Виктор, учитель Найджел и я разберём вольер. Подозреваю, мы обнаружим, что клапаны заменили.
— Как вы думаете, кто стоит за этим? — с этой минуты всё, к чему я буду притрагиваться в Академии, будет под подозрением. Я не смогу продолжать в таком духе.
Директор казался рассерженным, когда сел обратно на стул и опёрся на подлокотники. Он сложил руки на своём худом теле.
— Моя дорогая мисс Уитлок, если бы я знал это, то сейчас не разговаривал бы с вами.
То есть, он пребывал в такой же растерянности, как и я. Замечательно. Я должна сузить список своих потенциальных саботажников. Большинство моих одноклассников не выносили, когда я находилась с ними в одной комнате, поэтому большинство из них были под подозрением.
— Думаете, это мог сделать ученик?
Лоренс вздохнул.
— Возможно. Один из учеников мог подсунуть более прочную пружину в груду деталей на столе, пока ждал, когда его напарник закончит работу.
— А вольер? — спросила я.
— Только несколько учеников знали, что я выбрал ваш чертёж, — ответил он. — Моего, — он замялся, и пальцы его левой руки сжались в кулак, — сына поймали, когда он рылся в кое-каких моих вещах.
Я знала это. Сэмюэл больше всех хотел унизить меня. Кажется, он также мало заботился о том, что навредит остальным. Сэмюэл был единственной кандидатурой, в которой был хоть какой-то смысл.
— И он был один? — спросила я. Конечно, если знал Сэмюэл, тогда и Дэвид так же знал об этом. Вдвоём они могли бы заручиться поддержкой любого количества овец, которым нравилось ходить за ними по пятам.
— Нет. Питера вызвали обратно в Академию, чтобы уладить проблемы с кое-какой работой, которую я поручил ему сейчас, когда его рука восстановилась. Когда я вошёл в кабинет, он очень тщательно изучал ваши чертёжи. Мне не следовало оставлять их на рабочем столе, но тогда я не подозревал о саботаже, — сказал директор Лоренс.
Я не могла в это поверить. Питер никогда бы этого не сделал. Зачем ему это?
— Он не мог намеренно причинить себе вред.
— Это было бы идеальным оправданием, и, возможно, он не ожидал, что пружина сломается, пока он будет её устанавливать. Она могла легко сломаться позже, когда учитель попытался бы её снять, — директор испытал пружину, надавив на неё, а затем позволив аккуратно распрямиться.
— Но у него нет мотива, — сказала я. Питер был моим другом.
— Разве? — директор посмотрел на меня так, будто мне следовало знать нечто очевидное. Я отпрянула, не понимая, что упускаю. Несмотря ни на что, я не могла поверить, что Питер мог предать меня.
Директор Лоренс оставил вопрос без ответа.