Сбитая с толку, я старалась не думать об этом, сосредоточившись на учёбе, но обнаружила, что каждые несколько минут поглядываю на дверь, ожидая увидеть, как он входит. Каждый раз, когда я это делала, внутри всё трепетало от нервозности. Я не хотела говорить с ним после того, что случилось прошлой ночью.
В то же время я невольно гадала, какой будет реакция. Будет ли он заниматься своими делами так, как будто ничего не произошло? Или он будет раскаиваться?
Вот уж маловероятно.
Моё беспокойство продолжалось до конца лекций и, казалось, заполнило всю комнату, когда я уселась работать над своим роботом. Время растворилось в тишине, пока я изучала старые рисунки, которые достала из архива. Я и не осознавала, что уже поздно, пока не обнаружила, что щурюсь над своими бумагами, забыв зажечь лампу. У меня оставался всего час или два, прежде чем Боб вернётся, чтобы забрать меня домой.
Со вздохом я чиркнула спичкой и поднесла её к фитилю старой масляной горелки. Мне не нравилось находиться в Академии в темноте. Казалось, я всегда слышала шаги.
— Добрый вечер, Мег, — позади меня раздался голос Дэвида.
Я взвизгнула и чуть не опрокинула лампу на бесценные старые рисунки из архива. Дэвид бросился вперёд с молниеносной реакцией, которая, вероятно, была отточена его уроками фехтования. Они окупились, когда он поправил лампу одной рукой.
— Что ты здесь делаешь? — я не потрудилась скрывать своё раздражение. Я была слишком утомлена.
— Я пришёл, чтобы загладить вину, — он сверкнул нервной улыбкой, которая впервые задействовала обе стороны его лица. Затем он достал коробку с великолепным шёлковым бантом.
Я подозрительно покосилась на неё. Ради всего святого! Он попытался откупиться от меня после того как я основательно отчитала его за то, что он воспользовался своим положением и деньгами.
Казалось, он не знал, как взять себя в руки, когда я не завизжала, как молочный поросёнок, и не выхватила у него из рук эту штуку. Наконец он поставил её на стол.
— Я понимаю, — начал он, пряча руки позади себя и выпрямляясь, — что моё предложение прошлой ночью могло быть неправильно понято.
— Неужели? — усомнилась я. Он хотел убрать меня с дороги, чтобы весь проект мог стать его заслугой. — А мне кажется, что я поняла, что ты имел в виду.
— Поняла ли? — он потёр голое запястье, и я заметила, что он закатал рукава. — В этом нет ничего простого. Правда в том, что ты мне нужна.
Я совершенно точно не расслышала его.
— Прошу прощения?
Дэвид развёл руками.
— Я имел в виду, что ещё до того, как прийти сюда вчера, я понял, что без тебя не смогу добиться успеха в этом проекте. Вот почему я спросил, нужна ли тебе моя помощь. Я не хотел тебя обидеть.
Я повернулась и прислонилась к краю стола.
— Я отказываюсь отдавать тебе своего робота.
— Ты и не должна, но, безусловно, к этому времени ты пришла к заключению, что если мы не будем работать вместе, обоих роботов ждёт сокрушительный провал.
Он прав. Ещё до того, как он переступил мой порог, я предвидела, что буду вынуждена подстраиваться под его робота. Я просто удивилась, что у него хватило смирения также увидеть в этом проблему. Зная, что это глупо и потенциально опасно, я решила выслушать его. Дэвид был последним человеком, которому я хотела бы доверять, но я не могла и дальше жить в этом тяжёлом облаке подозрения. По крайней мере, он впервые казался искренним.
— Что ты предлагаешь?
Прежде чем встретиться со мной взглядом, он посмотрел на свои руки. В его глазах горела решительность, и в тот момент он практически напоминал мне свою сестру.
— Перемирие и соглашение. Мы приложим все свои силы и решим между собой, чей способ управления роботами лучше. Если мы оба используем одну и ту же систему контроля, тогда обе машины будут работать сообща, и мы избежим ситуации, где один из нас спроектировал систему с рельсами, а другой — систему с переключателями, — он расправил плечи, явно ободрённый тем, что я готова слушать.
— Вполне справедливо, — сказала я, хотя по-прежнему не доверяла ему. Было бы слишком просто исключить меня и потребовать, чтобы я следовала его системе, но полагаю, с этой проблемой придётся разобраться по мере возникновения.
Дэвид взглянул на чертежи на моём столе.
— После этого каждый из нас может работать самостоятельно, но я предлагаю работать вместе в течение этой последней недели, прежде чем мы передадим роботов преподавателям. Чтобы убедиться, что две машины функционируют как одна, к худу ли, к добру ли. Я не прикоснусь к твоей машине, а ты не прикоснёшься к моей. Таким образом, мы можем удостовериться в честной игре.