— Ноа, — поздоровалась я, хотя на самом деле это прозвучало как вопрос.
К счастью, он ответил.
— После того, что случилось с роботом в подвалах, мы сочли правильным предложить тебе свою помощь.
Я не могла поверить своим ушам.
— Вы под впечатлением, не так ли? — сказал за меня Питер, похлопывая Маноджа по руке.
— Вообще-то да, — ответил Манодж.
— Ну, и Сэмюэл не хотел брать никого из нас, так что это или ничего, — признался Майкл. — Ты собираешься это съесть? — он указал на пирог. Я рассмеялась и протянула ему свёрток. Мои внутренности прыгали так, будто мой желудок переполнился обилием чрезмерно радостных лягушек, и я чувствовала себя немного нестабильно после того, как чуть не ударила Питера гаечным ключом.
— Спасибо, — сказала я, глядя Ноа в глаза, затем повернулась к Маноджу. Майкл был напоминал белку с надутыми щеками, полными пирога. — Каждому из вас.
Впервые я почувствовала себя частью чего-то.
И это было чудесно.
— Итак, над чем ты работала до сих пор? — спросил Манодж.
Я закатала рукава.
— Идите сюда. Я вам покажу.
***
Следующие три дня мы работали над роботом каждый день после обеда. Впервые с тех пор, как меня выбрали для этой задачи, я каждый день с нетерпением ждала, когда смогу приехать сюда. Хотя мы, казалось, не делали больших успехов, работа больше не казалась рутиной. Я наслаждалась.
Даже Ноа иногда умудрялся улыбнуться.
Остальные заметили музыкальную шкатулку, стоявшую на столе, и без конца дразнили меня по этому поводу. Я попыталась защищаться. В конце концов, нам в итоге понадобится музыка, под которую робот будет танцевать. Они только смеялись надо мной. По правде говоря, я не знала, что делать со шкатулкой, и поэтому она сидела и ждала своего часа.
В тот день, просмотрев свои записи, я обратила внимание на Маноджа. Он пытался спланировать определённую серию движений, которые должен был выполнить робот, и в результате исполнить танец. До сих пор нам удавалось заставить механическую женщину только спотыкаться о её собственные ноги.
— Возможно, ты не подходишь для этой задачи, — предположил Майкл, обращаясь к Маноджу.
Маноджу сердито посмотрел на него.
— На что именно ты намекаешь?
— Ты не умеешь танцевать, — Майкл пожал плечами. — Ну, во всяком случае, не так, как мы.
— А ты не думаешь, — пробормотал в ответ Манодж.
— Я это слышал, — Майкл повернулся к нам, в то время как Манодж попытался изобразить невинность.
— Не слушай его, Майкл. Это чепуха, — сказала я, изучая какие-то цифры, записанные Ноа. — Ты обладаешь поразительной способностью мыслить, — я улыбнулась ему и подумала, что, наверное, вот каково это — иметь братьев.
— Спасибо, Мег… — начал Майкл, но я оборвала его.
— Мыслить о еде, — уточнила я.
Манодж громко рассмеялся, а Майкл швырнул в меня тряпкой.
Питер покачал головой и откинулся на спинку стула, поставив ногу на край стола. Он смотрел, как Ноа расхаживает у окна. Глаза Питера сузились, когда он коснулся пальцем подбородка. Он покачивался на задних ножках стула.
— Нам нужна интерактивная система, чтобы слыша определённую мелодию, робот повернула бы направо. Услышав ещё один звук, она повернула бы налево, — он помолчал. — Знаете, система Минотавра — самая реакционная…
— Нет! — тут же закричали все остальные.
— Честно говоря, Питер, последнее, что нам нужно — это ещё один думающий робот, — сказала я. — Последние двое, с которыми я встречалась, вполне доказали, что им не стоит доверять.
— Ну можно не сомневаться в их способности убить тебя, — добавил Майкл.
В этом было слишком много правды.
— Что нам действительно нужно, так это система с жёстким набором команд, — сказала я. — Нам нужно что-то, что может точно сказать роботу, как двигаться и когда. Тогда нам останется только позаботиться о том, чтобы запустить её в нужный момент, и она будет танцевать под музыку, — мой взгляд упал на музыкальную шкатулку.
Я почувствовала, как что-то шевельнулось во мне — как в моём разуме, так и в моем теле — как будто должно произойти что-то великое. Я бросилась к музыкальной шкатулке и взяла её в руки.
— Это же так просто. Почему я не подумала об этом раньше? — я повернула танцующую пару в верхней части коробки, и они медленно вернулись назад, когда крошечный гребешок внутри коробки сыграл ноты, точно записанные в тумблере.