Она подбежала к двери, чувствуя его правоту.
— А как же маленькая Тула?
— Она подчинена его воле. Я попытаюсь спасти ее!
— Ты думаешь, что можешь спасти весь мир! — крикнула ему Винга и выскочила за дверь. И уже снаружи до него доносились ее слова: — Господи, девочка помешалась! О, Боже!
«Помешалась на чем?» — подумала Тула, обороняясь от Хейке, который хотел вырвать у нее из рук флейту. Она кусала его, била, пинала ногами, отчаянно сжимая в руке свою флейту.
Но он — вместе с мандрагорой — был слишком силен. И ему удалось вырвать флейту из ее рук; Тула увидела, как он скорчил гримасу боли, потому что инструмент вдруг раскалился докрасна.
Внезапно стало совсем темно. Атмосфера еще более накалилась. Тула пыталась отобрать у него флейту, она шипела и рычала, но ей так и не удалось помешать Хейке бросить флейту в огонь, горящий в кафельной печи, и закрыть заслонку.
Раздался оглушительный треск, комната затряслась, так что висящие на стенах картины и подносы попадали вниз, покатились со своих мест другие предметы — и на миг все погрузилось в мертвую тишину.
Но только на миг. И тут они услышали, как снаружи налетел порыв ветра. Вой ветра был таким страшным, что Туле пришлось закрыть руками уши. Этот ветер, настоящий ураган, так дико завывал в трубе, словно весь дом должен был вот-вот взорваться, и тут заслонка в кафельной печи с треском распахнулась, оттуда вырвалось пламя и искры, флейта вместе с вихрем вылетела из печи и попала прямо в руки Тулы.
«Играй! — приказал ей звучавший в ней голос. — Играй!»
— Не играй! — крикнул ей Хейке и хотел подбежать к ней, но его отбросило назад. — Не играй, ты вызовешь его к жизни своей игрой, понимаешь ты это или нет?
Она хотела спросить, кого именно она вызовет к жизни, но сила внутри нее заставила ее поднести к губам опаленную флейту.
Она не успела извлечь ни одного звука, ее отбросило навзничь какой-то силой, и флейта выскользнула у нее из рук.
«Это Хейке? — растерянно подумала она. — Нет, такой силой он не обладал, его сила не могла сравниться с силой того, кто держал меня в своей власти».
И это было все, что она подумала, поскольку при падении ударилась обо что-то головой и на миг потеряла сознание.
Головокружение и внезапная боль прошли. Это длилось не более секунды, и она увидела, что Хейке тоже лежит на полу, делая попытку подняться.
Но все — все в этой комнате теперь было иным. Она внезапно наполнилась людьми.
Или… теми, кто когда-то были людьми?
Трудно было решить, что и как. Взгляд Тулы был все еще затуманенным от удара. Но темнота стала постепенно рассеиваться.
В полумраке толпилось множество фигур. И все они, будучи в боевой готовности, настороженно наблюдали за чем-то.
Она слышала странное, навевающее сон, тихое бормотанье.
Заклинания, более замысловатые, чем те, которые она сама когда-либо придумывала. А она еще гордилась своими достижениями!
Флейта! Где флейта?
Ее нигде не было видно. Стоящие фигуры загораживали от нее все.
Эти двое, стоящие прямо перед ней, спиной к ней…
Она узнала их одежды. Узнала черные волосы мужчины и золотисто-рыжие волосы женщины. Это они подходили к ней в лесу.
Какого черта им здесь было нужно?
Тула заметила, что по-прежнему находится под властью неизвестной ей силы. Все ее мысли и выражения стали грубыми и бесстыдными.
Перед Хейке возвышалась мощная, богатырская фигура. Одетая в черное, в длинной монашеской рясе с капюшоном. Лица не было видно, но под капюшоном светилась пара кошачьих глаз.
Было еще трое мужчин, таких же гротескных, как Хейке, двое из них читали заклинания на каком-то совершенно непонятном ей языке. И женщина, чей силуэт напоминал пелену тумана; одна ее рука была предостерегающе поднята над тем, к чему было приковано внимание всех и чего не могла видеть Тула. Она увидела также черноволосую красавицу с властным лицом. И женщину, тоже очень красивую, с ярко-рыжими вьющимися волосами. И других, но она не могла ясно различить их.
Гулко и монотонно звучали заклинания. И Тула слышала шипенье, напоминающее шипенье дикого кота, которое исходило от того, что было скрыто от нее.
Передвинувшись немного в сторону, она увидела…
Нет, не может быть…
Нет! Нет! — кричал в ней протестующий голос.
Нет!
Она не осмеливалась кричать вслух, чтобы не нарушить заклинания, и это стоило ей огромных усилий.
Она увидела нечто такое, что ей чуть не стало дурно от отвращения. Нечто настолько ужасное, что ей такое даже в голову не могло придти. Она закрыла руками лицо, но увиденное прочно отпечаталось в ее памяти. Какое-то низкорослое существо, не человек и не зверь, какой-то… монстр, не имеющий себе подобия. С окружавшей его аурой зла, напоминающей серую пыль, с длинными, плоскими ушами на уродливой макушке, с желтыми щелочками глаз, излучающих зло, с длинным, похожим на клюв, носом, опускающемся к шипящему, хищному рту с серым языком; его когтистые руки высовывались из-под ветхого плаща и судорожно сжимали ее флейту.
Значит, это и была та власть, которой она подчинялась и хотела во всем угодить?
И у Тулы вырвался долгий, воющий крик:
— Не-е-е-ет!
Один из трех гротескного вида мужчин сказал:
— Доминик! Виллему! Сделайте так, чтобы она замолчала!
— Хорошо, Тенгель.
Двое других мужчин продолжали произносить заклинания.
Но Тула сама уже замолчала. Она просто онемела. Доминик? И Виллему? И Тенгель Добрый? Но ведь они же давно умерли! Давным-давно!
Нет, нет, это просто…
Но если это так, она должна узнать и остальных. Это были «меченые» и избранные из рода Людей Льда. Вот эти двое мужчин, колдовавших и произносивших заклинания… Один из них должен быть Ульвхедином. Другой, внушающий страх и в то же время привлекательный демон, должен быть не кем иным, как Маром.
Господи, так что же здесь происходит?
Суль с черными локонами. Ингрид с огненно-рыжими волосами. А эта властная женщина из древних времен должно быть — Дида, о которой так часто упоминалось в книгах Людей Льда.
Как и все в роду, Тула знала их всех наперечет.
Среди них было двое молодых людей, один из них — совсем мальчик. Она решила, что это Никлас и Тронд. И еще среди них был один, который, судя по его виду, жил очень давно и имя которого не было известно живущим. А эта высокая фигура перед Хейке?
«Мой личный защитник», — однажды сказал он.
Странник во тьме!
Но ведь он появлялся всегда на юге. Неужели он пришел прямо оттуда?
И все они образовали единый фронт — против своего врага.
Когда истина, наконец, дошла до сознания Тулы, ей показалось, что сердце ее сейчас разорвется от скорби и отчаяния.
Тенгель Злой!
И это его она собиралась вызвать к жизни!
— Я не хочу больше играть! — говорила она со слезами на глазах стоящим возле нее точно на страже Доминику и Виллему.
Разъяренное шипенье послышалось оттуда, где лежало на полу уродливое существо, и флейта, со свистом пролетев по воздуху, ударила Тулу по лицу, после чего моментально прижалась к ее руке.
И тут она поняла, что Тенгель Злой, находящийся в комнате, был не живым существом, а только его духом, подобно тому, как он несколько раз появлялся в долине Людей Льда. Но если бы Тула сыграла на флейте всю мелодию целиком, он предстал бы перед ней в живом виде. Живой — и смертельно опасный!
Ему не хотелось воскресать в этой комнате. Скорее всего, он хотел пробудиться к жизни на юге, где была его могила, а потом отправиться на север, вырастая и набираясь сил, подчиняя себе весь мир. Ведь он пил из источника зла.
В голове ее звучали отдельные такты, они собирались в мелодию, дисгармоничную, режущую слух, но совершенно ясную. Он сам внушил ей эту мелодию.
В этой комнате слабой была только она, находящаяся в его власти, и она сама.
— Я не хочу… — жалобно повторила она, но флейта неумолимо прижималась к ее губам.
Доминик протянул руку, чтобы оторвать флейту от ее губ, но флейту невозможно было высвободить из ее пальцев.