— И все же это довольно красивое место, — сказала Руви, — по-своему красивое.
— Да. Именно поэтому Шербонди и предложил нам поездить по стране и поближе познакомиться с жизнью ее обитателей, получше понять их.
Шербонди был их коллегой и командиром группы, осуществлявшей контакт с правительством этой страны.
Флин вздохнул.
— Ладно, поехали.
Они вернулись к машине, и Флин осторожно вывел ее на дорогу. Это примитивное средство передвижения держало его в постоянном напряжении. Было по-прежнему жарко, а ему приходилось носить неудобную одежду людей: инструкция запрещала привлекать излишнее внимание. Но Руви он разрешил остаться в тунике.
Он оглянулся. Руви выглядела усталой и сидела теперь, чуть откинувшись на спинку широкого сиденья, полуприкрыв глаза.
— Я думаю о доме, — слабо улыбнувшись, сказала она.
Они проезжали фермы и маленькие пестрые городки со странными названиями, где люди во все глаза таращились на них, а детишки указывали пальцами и кричали: «Зеленые ниггеры! Посмотрите, зеленые ниггеры!..»
Флин рассматривал двухэтажные и одноэтажные дома и пробовал представить себе жизнь за этими деревянными и кирпичными стенами. Возможно, Шербонди был и прав. Может быть, они действительно должны поближе познакомиться с жизнью этих людей, чтобы лучше понять, что те думают и чувствуют. Но ведь предстоящие столетия должны будут настолько перевернуть их бытие, что нынешняя жизнь наверняка забудется напрочь.
Эти изменения, впрочем, уже и начались вместе с их первыми робкими шагами в космос. И сейчас возникла необходимость тщательно пересмотреть их производство, образование, но самое главное, привить им тот истинный гуманизм, то космическое миролюбие, которое только и позволит развивающейся цивилизации войти во Всеобщую Федерацию.
Однако это последнее, как Флин знал по опыту, осуществить будет особенно трудно. Он знал, что довольно большая часть гордых и себялюбивых землян не захочет принимать навязанный кем-то извне образ мышления. Многие будут чувствовать себя в подчиненном положении, а блага, идущие от более старых и умудренных цивилизаций, расценят как унизительные подачки. Таких предстоит трудно и кропотливо перевоспитывать. Но, с другой стороны, это и интересно.
Наконец, они выехали из зоны дождя, а может быть, он просто прекратился, и вышло солнце. От густых испарений стало трудно дышать. Тяжелая грозовая туча зловеще преследовала их на горизонте.
— Я устала и проголодалась, — сказала Руви, — давай остановимся.
— В следующем же городке. По правде говоря, Флин тоже устал. Все-таки было очень неудобно управлять этим неуклюжим автомобилем, и он со вздохом вспомнил стремительные, бесшумные и безопасные машины Всеобщей Федерации.
Следующий город долго не появлялся. Наконец на вершине очередного подъема они увидели указатель в виде огромного пальца.
— Ресторан. Отель. Автостоянка, — вслух прочла Руви. — Тут рядом город. Кажется, называется Гранд-Фоллз.
Дорога вскоре пошла вниз, и их глазам открылась чудесная, мягко освещенная заходящим солнцем долина. Флин решил, что это лучшее место из тех, которые они видели сегодня. Тихая речка, искрясь в солнечных лучах, плавно огибала городок, белые домики которого утопали в зелени виноградников.
Магазины уже закрылись, но кафе были заполнены людьми. Слышалась ритмичная музыка, пахло кирпичом и асфальтом. Вообще-то вблизи городок показался им не таким привлекательным, как с вершины холма. Белые плакаты оказались грязноватыми, а старинные двухэтажные домики — ветхими.
У отеля стояло несколько машин, в одной из которых сидели какие-то люди и показывали на них руками. Сам отель был трехэтажным, с короткими узкими балконами.
Флин остановил машину у обочины и открыл дверцу. Он заметил, что люди стали подходить ближе и пристально разглядывать их. Кто-то выкрикнул:
— Зеленые, как трава, бог ты мой!
Послышался смех, кто-то свистнул. Флин молча взял Руви за руку, и они вошли в отель. С кресла, обтянутого кожей, поднялся русоволосый человек и, положив руку на стойку, вопросительно посмотрел на них. Люди ввалились вслед за ними с улицы в отель.
— Добрый вечер, — вежливо улыбнулся Флин.
Русоволосый посмотрел через их головы на вошедших, откашлялся и сказал:
— Если вы насчет номера, то у нас все занято.