В последние годы жизни Флобера преследовали несчастья: смерть его друга Буйе в 1869 году, оккупация поместья наступающей вражеской армией во время франко-прусской войны, наконец серьезные финансовые затруднения. Он не познал коммерческого успеха при издании своих книг, которые еще долго вызывали неприятие у критиков. Умер Флобер в Круассе 8 мая 1880 года.
Главное достоинство Флобера, помимо никем не превзойденного умения воссоздавать полноту жизни, заключается в его художественном слоге. Для него техника писания имела первостепенное значение; он был мучеником слова, работал до одурения над каждой фразой и достиг того, что каждая страница его романов — классический образец французской прозы.
Молодой лекарь Шарль Бовари впервые увидел Эмму Руо, когда его вызвали на ферму ее отца, сломавшего ногу. На Эмме было синее шерстяное платье с тремя оборками. Волосы у нее были черные, гладко зачесанные спереди на прямой пробор, щеки розовые, взгляд больших черных глаз прямой и открытый. Шарль к этому времени уже был женат на уродливой и сварливой вдове, которую ему сосватала мать из-за приданого. Перелом у папаши Руо оказался легким, но Шарль продолжал ездить на ферму. Ревнивая жена выяснила, что мадемуазель Руо училась в монастыре урсулинок, что она "танцует, знает географию, рисует, вышивает и бренчит на фортепьяно", и изводила мужа попреками.
Однако скоро жена Шарля неожиданно скончалась. И через некоторое время он женился на Эмме. Свекровь отнеслась к новой невестке холодно. Эмма стала госпожой Бовари и переехала в дом Шарля в местечко Тост. Она оказалась прекрасной хозяйкой. Шарль боготворил жену. "Весь мир замыкался для него в пределы шелковистого обхвата ее платьев". Когда после работы он сидел у порога дома в туфлях, вышитых Эммой, то чувствовал себя на верху блаженства. Эмма же, в отличие от него, была полна смятенья. До свадьбы она поверила, что "то дивное чувство, которое она до сих пор представляла себе в виде райской птицы <...> слетело, наконец, к ней", но счастье не наступило, и она решила, что ошиблась. В монастыре она пристрастилась к чтению романов, ей хотелось, подобно любимым героиням, жить в старинном замке и ждать верного рыцаря. Она выросла с мечтой о сильных и красивых страстях, а действительность в захолустье была так прозаична! Шарль был предан ей, добр и трудолюбив, но в нем не было и тени героического. Речь его "была плоской, точно панель, по которой вереницей тянулись чужие мысли в их будничной одежде <.. .> Он ничему не учил, ничего не знал, ничего не желал".
Однажды в ее жизнь вторглось нечто необычное. Бовари получили приглашение на бал в родовой замок маркиза, которому Шарль удачно удалил нарыв в горле. Великолепные залы, знатные гости, изысканные яства, запах цветов, тонкого белья и трюфелей — в этой атмосфере Эмма испытала острое блаженство. Особенно возбуждало ее, что среди светской толчеи она различала токи запретных связей и предосудительных наслаждений. Она вальсировала с настоящим виконтом, который потом уезжал в сам Париж! Атласные туфельки ее после танцев пожелтели от навощенного паркета. "С ее сердцем случилось то же, что и с туфельками: от прикосновения с роскошью на нем осталось нечто неизгладимое..." Как ни надеялась Эмма на новое приглашение, его не последовало. Теперь жизнь в Тосте ей совсем опостылела. "Будущее представлялось ей темным коридором, упирающимся в наглухо запертую дверь". Тоска приняла форму болезни, Эмму мучили приступы удушья, сердцебиение, у нее появился сухой кашель, взвинченность сменялась апатией.
Встревоженный Шарль объяснил ее состояние климатом и стал подыскивать новое место.
Весной супруги Бовари переехали в городок Ионвиль под Руаном. Эмма к тому времени уже ждала ребенка.
Это был край, где "говор лишен характерности, а пейзаж — своеобразия". В один и тот же час на центральной площади останавливался убогий дилижанс "Ласточка", и его кучер раздавал жителям свертки с покупками. В одно и то же время весь город варил варенье, запасаясь на год вперед. Все знали все и судачили обо всем и вся. Бовари были введены в здешнее общество. К нему относились аптекарь господин Оме, лицо которого "не выражало ничего, кроме самовлюбленности", торговец тканями господин Лере, а также священник, полицейский, трактирщица, нотариус и еще несколько особ. На этом фоне выделялся двадцатилетний помощник нотариуса Леон Дюпюи — белокурый, с загнутыми ресницами, робкий и застенчивый. Он любил почитать, рисовал акварели и бренчал на пианино одним пальцем. Эмма Бовари поразила его воображение. С первой беседы они почувствовали друг в друге родственную душу. Оба любили поговорить о возвышенном и страдали от одиночества и скуки.