«Кто же такой капельмейстер? Художник, артист или старший лакей, княжеский крепостной?» — спрашивал себя иногда Гайдн.
«В последнее время я уж не знал — капельмейстер я или капельдинер»,— горько жаловался он в письмах к друзьям.
Музыканты капеллы не имели отпусков. У них почти не было свободных дней. По праздникам, когда приезжали гости, работы у них еще прибавлялось.
В немногие дни отдыха, когда княжеская семья бывала в отъезде, Гайдн стремился за город: побродить по лесу, по берегу большого озера. Был он завзятым охотником и рыболовом, но охотиться и удить ему случалось очень редко.
Бродя по живописным окрестностям Эйзенштадта, Гайдн заходил в венгерские деревушки к родным. В Сен-Никло проживала его старшая сестра, в Уцке — одна из младших.
Вечером под праздник молодежь устраивала танцы. Уже издалека слышались заливчатые голоса скрипок, низкие звуки гобоя и ворчание фагота. На хорошо утоптанной площадке перед корчмой весело пляшут девушки и парни. Чинный менуэт сменяется плавным кружением деревенского вальса (лендлера). А далее следует задорный венгерский чардаш. С живым интересом прислушивается Гайдн к звучанию маленького сельского оркестра, чутко улавливая нехитрые плясовые мелодии. Позднее они зазвучат в его симфониях и квартетах.
Во время одной из таких прогулок капельмейстер зашел на ярмарку, где было тоже шумно и весело. Волынщики, дудошники и скрипачи гудят, дудят и пиликают вовсю. Тут же продают глиняные свистульки, ярко раскрашенные дудочки и трубы, игрушечные цимбалы, нехитрые музыкальные инструменты для сельских ребятишек.
«Детская симфония». Старинная гравюра.
Капельмейстер покупает у ярмарочного торговца целую кучу игрушечных инструментов и торопливым шагом возвращается в замок. И тут же пробует, как они звучат. Отобранные инструменты откладываются в сторону: среди них игрушечный перепел, свистулька, издающая соловьиные трели, забавная кукушка, выкрикивающая свое неизменное «ку-ку», хрипучая детская труба, трещотка, барабан и звонкий треугольник. Чудесный получится оркестр! Композитор прибавляет еще две обычные скрипки и контрабас.
Разложив перед собой игрушечные инструменты, Гайдн достает перо и нотную бумагу и принимается сочинять симфонию в трех частях, самую забавную и веселую из всех, какие только существовали на свете.
Искрящейся весельем музыке хорошо соответствуют своеобразные тембры игрушечных инструментов. Кукушка звонко кукует, соловей заливается трелями, трещотка весело трещит, треугольник тоненько звенит. Но барабан покрывает все. И это было едва ли не самым удивительным, ибо барабан в то время в состав симфонического оркестра еще не входил.
Маленькая симфония для игрушечных инструментов — чудесный образец гайдновского юмора. Успех ее был огромным. Симфония получила прозвище «Детской», возможно, потому, что она доступна для исполнения силами самих детей.
Руководимая Гайдном капелла скоро стала первоклассным ансамблем. Всем, кто только слышал оркестр капеллы Эстергази, казалось, что это звучит один небывалый инструмент. Будто одна рука приводит в движение все смычки, одно дыхание заставляет звучать все духовые инструменты.
Слава о капелле Эстергази давно уже вышла за пределы Австрии. Со всех сторон стекались в маленький Эйзенштадт знатные вельможи, артисты и музыканты, чтобы самим насладиться игрой удивительной капеллы.
Тридцать лет уединенной жизни в отдаленном Эйзенштадте были для Гайдна временем огромного творческого роста. Из начинающего молодого музыканта он стал прославленным мастером, автором многих симфоний, квартетов, трио, фортепианных и скрипичных сонат, музыки для театра и церковных хоров. Завоевав в 80-х годах (благодаря исполнению своих симфоний не только в Вене, но и в Париже) европейскую известность, Гайдн продолжал влачить полное унизительной зависимости существование княжеского слуги, целиком подчиненного воле господина.
Освобождение пришло, когда Гайдну было уже под шестьдесят. После смерти старого Николая Эстергази, обеспечившего капельмейстера пенсией, Гайдн получает, наконец, возможность увидеть широкий мир, посетить города и страны, где так любили и ценили его музыку.
В 1791 году композитор едет в Лондон — крупный музыкальный центр того времени. Лондон встречает Гайдна шумно и радостно. Капельмейстер князя Эстергази делается центром внимания огромного города. Гайдновские симфонии слушает теперь не замкнутый кружок аристократов, а многочисленная аудитория больших концертных залов.