– Чудеса в решете! Значит, содержимое из тайника просто испарилось?!.
– …Так ты просишь уточнить, на чем сосредоточить внимание? – вспыхнул Антковяк. – Интересный вопрос! На отыскании доказательств преступления! – скопившееся за все эти дни раздражение не давало ему успокоиться. А тут еще и шеф сегодня не преминул подколоть его на совещании: «Гениальная идея и столь же гениальное ее воплощение – содержимое тайника, оказывается, испарилось!»
– И все-таки мы действительно не в состоянии обеспечить наблюдение за всеми связями Вейля, – Жук не уступал. «Ничего, позлится, позлится, а потом все-таки даст дельный совет», – усмехнулся он про себя.
Антковяк задумался.
– В первую очередь возьмите под наблюдение тех знакомых Вейля, с которыми он поддерживает постоянные контакты: торговые, дружеские, деловые. Об этих людях необходимо собрать возможно более полную информацию. Не спускайте глаз с самого Вейля, – добавил он вслед выходившему уже из комнаты поручнику.
Оставшись один, Антковяк попытался подвести итоги проделанной работы. Итак, всем ювелирам поручено немедленно сообщать о каждом случае поступления к ним двадцатидолларовых золотых монет или слитков. Составлены списки продающих золото через скупочные пункты. Меры эти результатов пока не дали. Ни одна из выявленных сделок не имела отношения к личности владельца ресторана «Под пихтами».
Далеко не в лучшем расположении духа взялся Антковяк за просмотр поступивших за день донесений. На их основе он составил подробный распорядок дня Вейля. Господин этот оказался на редкость деятельным. Просыпался он обычно в семь. От восьми до девяти отдавал распоряжения по кухне. Потом совершал обход кафе, ресторана, подсобных помещений, проверяя качество уборки, заглядывал в каждый закуток. С десяти до двенадцати заключал торговые сделки с поставщиками овощей, фруктов, дичи, рыбы, мяса. Сам присутствовал при получении доставляемых продуктов, лично проверял их качество, выписывал расписки, выплачивал деньги. После двенадцати уезжал в город. Часа на два, на три. Здесь посещал различные учреждения, решая связанные с содержанием ресторана вопросы, и возвращался «Под пихты».
Кафе открывалось в одиннадцать, ресторан в час, но жизнь в заведении начиналась лишь около четырех. И к этому времени Вейль неизменно был на месте. Он сидел или внизу, наблюдая за персоналом, или у себя в квартире на втором этаже, готовый в любой, самый неожиданный момент спуститься и взгреть нерадивых.
По понедельникам ресторан не работал, и пан Ян весь день проводил в столице. Встречался со знакомыми в кафе, играл в карты. Вместе со своей приятельницей, второразрядной актрисой одного третьеразрядного театра, посещал выставки, вернисажи, иногда спектакли. Одним словом, предавался светским развлечениям.
Антковяк тщательно изучил все его привычки, повадки и ежедневные занятия. Теперь задача состояла в том, чтобы в донесениях службы наблюдения найти события необычные, выходящие за рамки его повседневных дел. «Валютные сделки, – рассуждал Антковяк, – должны находиться в прямой зависимости от доставки валюты. Маловероятно, чтобы такой „товар“ поставлялся повседневно и его получение укладывалось в рамки обычного распорядка дня. Значит, надо искать отклонения, какую-то новую встречу, явление, необычный шаг. Они-то и могут оказаться нужной нитью». Увы, нити такой пока не было. До сих пор Вейль ни разу не нарушил своих обычных привычек и образа жизни. Все, что он делал, происходило на глазах у людей. С поставщиками расплачивался всегда в присутствии своих приказчиков, платил, как правило, наличными. Источник его средств также не составлял тайны – у него имелся текущий счет в государственной сберегательной кассе. На этом счету числился вклад в несколько сот тысяч злотых. Два раза в месяц он снимал деньги и раз в неделю вносил текущую выручку. Суммы вкладов и выплат копейка в копейку совпадали с расходами и доходами, зафиксированными в его бухгалтерских книгах. Пан Ян заботился о своей репутации. «Эта забота, – Антковяк был убежден, – не более как дымовая завеса для прикрытия другого рода „деятельности“. Однако ни этой деятельности, ни источника получения валюты обнаружить пока не удавалось.
Глава VIII
– Вам повезло, вас направили не на какое-нибудь захудалое кладбище. Наше кладбище – это сама история, история не только деревни, но и всей страны. Мой дед хоронил здесь повстанцев 1863 года. Вот их могилы, – старик могильщик вел своего нового помощника по густо усаженной деревьями аллее, указывая рукой на обомшелые, покосившиеся от времени кресты. Потом свернул направо. – А на этом участке мой отец хоронил защитников родины в сентябре тридцать девятого. В сорок третьем мы с отцом хоронили здесь партизан, расстрелянных фашистами… Да, тут сама история… Молодые-то стали уж забывать…