— Сначала тетя Адель с моей младшей сестрой. Остальные после. Молодых Радачи я проводил до калитки.
— А Паланкаине? Тоже ушла?
— Да, но она еще вернулась. Попросила у отца взаймы сто форинтов. Ну, он без разговоров достал деньги из бумажника и дал ей.
Янош-младший отправился спать. Эстер вынесла на кухню посуду.
Оставшись на несколько минут в одиночестве, Зеленка принялся обдумывать только что услышанное. Паланкаине? Неужели она? Как Зайка сказал, взглянув на ее фотографию? Злая женщина? Так оно и есть. Ненавидит и брата, и сестру, и всю семью брата. Хотела бы завладеть всем наследством. Получив наследство, она, конечно, сразу же укатит в Канаду. К мужу, сыновьям. Из всех Колечанских, наверное, она одна знала о существовании Фодора, поскольку он был ее учеником. Могла она знать и о том, что покойный брат собирался жениться. Ведь она учительница, а там, в узком кругу, такие слухи быстро распространяются. Алиби у нее нет. Что она в эти дни делала, где была? Словом, она вполне имела возможность совершить оба преступления. А сегодня? Из всех одна она возвращалась в квартиру. Нет, ее надо брать под стражу. Пока не поздно!
— Вы знаете адрес Паланкаине? — спросил он у возвратившейся Эстер.
— Конечно. Она живет на улице Галамбош. Номер дома не помню. Вы что, неужели на нее подумали?
— В данный момент — да.
— Как же так?! Мы ее в гости пригласили, а она… — возмущенно проговорила Эстер.
— Бывает и такое. Скорее всего именно она и открыла газовые краны. У нее была для этого возможность, — сказал Зеленка, набирая номер телефона. Отдав распоряжение дежурному немедленно отыскать через справочное бюро адрес Паланкаине и назвав место, где находится сам, распорядился прислать за ним как можно быстрее машину, двух дежурных техников и двух детективов.
— В квартире Радачи есть газ? — спросил он, поворачиваясь к Эстер.
— Они же снимают только комнату! Газа у них нет. Печка-«буржуйка» стоит в комнате.
— Ну тогда не станем их беспокоить, — с облегчением проговорил Зеленка.
— Тетю Эдит арестуют?
— Вполне возможно.
— А вы куда едете?
— К ней. Посмотрим, что она сейчас д; лас. Сначала наш техник осмотрит газовые кран! Давайте выйдем вместе, откройте мне парадное. Незачем лишний раз тревожить дворника.
Перед входом в дом уже стояла машина. Минуту спустя Зеленка, пригласив с собой двух детективов и Деметера, снова вернулся в квартиру Колечанских.
— Попробуйте отыскать и взять отпечатки пальцев с газовых кранов, — приказал Зеленка Деметеру. Пока Деметер занимался своим делом, Зеленка в гостиной информировал коллег о происшедшем.
— Нашли на одном кране отпечатки пальцев только одного человека, — доложил немного погодя Деметер.
— Мои, — тотчас же сказала Эстер. — Я сейчас кофе варила.
— Можно взглянуть? — попросил показать пальцы Деметер. И вскоре подтвердил: отпечатки действительно те же самые, что и дактилоскопический рисунок пальцев Эстер.
— Значит, преступник, открыв краны, заботливо вытер их тряпочкой, — констатировал Зеленка. — Еще одно доказательство, что и это был не случай, а попытка умышленного убийства! Адрес Паланкаине есть?
— Есть.
— Поехали!
К сожалению, Зеленка опоздал. Паланкаине они нашли в бессознательном состоянии. На столе, рядом со стопкой ученических тетрадей, обнаружили записку.
«Дорогой!
У меня большая новость! Я стала наследницей! Наследство огромное, может быть, больше миллиона. Все расскажу при встрече. Теперь нам уже не нужно будет считать гроши. Как только уладим формальности, я тотчас же отправлюсь к тебе! Теперь мы сможем чаще встречаться. Подыщи более удобную комнату. Получше. Где мы могли бы без помех бывать вместе. Я оплачу. Я так давно тебя не видела…»
«Значит, она действительно ездила к какому-то мужчине?» — про себя констатировал Зеленка, продолжая осмотр места происшествия.
На покрытом плюшевой скатертью обеденном столе стояла початая бутылка абрикосовой водки, недопитая бутылка виски и несколько опрокинутых бокалов. Зеленка уловил характерный запах, который нцвел его на одну догадку.
— Есть подозрение, — сказал он прибывшему врачу «скорой», что эта женщина отравилась метиловым спиртом. Сейчас она без памяти…
— Когда это было?
— Не знаю. Но нам известно, что сегодня вечером она была в гостях и оттуда ушла самостоятельно. Как говорится, на своих ногах.
Врач «Скорой помощи» внимательно осмотрел Паланкаине.
— А остальные где? — спросил он, подходя вплотную к кровати.
— Остальные? Кто? — удивился Зеленка.
— Те, с кем она вместе пила.
И вдруг Зеленке стало не по себе. Как это он сразу не подумал об Эстер и ее семье, увидев, в каком состоянии находится Паланкаине?!
«Ну конечно! Что, если они все вместе пили отравленное метиловым спиртом вино! Но ведь врач в больнице обследовал их? Он же не мог не заметить симптомы отравления, если они были». — Эта мысль немного успокоила Зеленку. Работники «Скорой помощи» увезли с собой Паланкаине. Прощаясь, врач сказал Зеленке:
— Ваше предположение правильное, жизнь этой женщины в большой опасности. Но все, что от нас зависит, мы сделаем…
А Деметер во время осмотра места происшествия сделал, пожалуй, самое важное открытие. Обследовав бутылку с виски, он торжествующе воскликнул:
— На бутылке с виски отпечатки пальцев одного-единственного человека. Госпожи Паланкаине. Только ее отпечатки! Значит, бутылку очень тщательно обтерли, прежде чем передать в руки Паланкаине. Потому что человек обычно обхватывает бутылку всеми пальцами руки. Никто, ставя бутылку обратно на стол, ее не вытирает. Но этим еще не все сказано. Ведь бутылка проходит через многие руки, прежде чем кто-то купит ее в магазине и принесет домой. Человек восемь-десять по меньшей мере оставляют свои отпечатки пальцев на каждой. Вот посмотрите хотя бы на эту. — Деметер поднял бутылку с абрикосовой водкой. — На ней вы действительно увидите отпечатки восьми, а может быть, двенадцати лиц. А на этой, с остатками виски, отпечатались пальцы только одного-единственного лица — Паланкаине. Все остальное кто-то заботливо и предусмотрительно стер. Значит, госпожу Паланкаине кто-то отравил? И яд еще должен находиться в этой посудине. Это можно утверждать даже без всякого лабораторного исследования. Я уверен…
— И все же передай остатки виски в лабораторию. Попроси, чтобы завтра утром нам уже прислали результаты анализа, — распорядился Зеленка, а сам занялся осмотром места происшествия — квартиры Паланкаине.
На книжной полке, рядом с детективными романами, лежало много религиозных книг и журналов. Тщательно перелистав их, он, однако, не нашел между их листами ни заложенной бумажки, ни открытки. И вообще во всей квартире Паланкаине не было обнаружено никаких следов ее возможной переписки с заграницей. Зато в кладовке на пыльных, а то и вовсе грязных полках красовалось множество пустых бутылок из-под виски и пустых банок из-под растворимого кофе. На кухне же Зеленка обнаружил обуглившиеся остатки сожженной бумаги.
Было уже около пяти, когда Зеленка, возвратившись домой, позвонил в городскую больницу и попросил пригласить к телефону больного Колечанского. Он долго ждал, пока наконец Колечанский подошел к телефону.
— Я — Зеленка. Как вы себя чувствуете?
— Чтобы справиться об этом, вы будите меня в пять часов утра? — с возмущением проворчал Колечанский.
— Извините, но я интересуюсь вашим здоровьем не из любопытства, а по обязанности, — смущенно возразил Зеленка.
— Что-нибудь случилось? — Судя по голосу Колечанского, он уже окончательно проснулся.
— Потому и спрашиваю: как вы себя чувствуете?
— Я? Уже лучше…
— Тогда пойдите взгляните, пожалуйста, и на вашу супругу! — В голосе Зеленки прозвучал почти приказ. Во всяком случае, нечто большее, чем обычная просьба. Думая о Паланкаине, Зеленка добавил: — Что вы пили вечером? Водку? Виски?
— Только вино.
— Все же поговорите с ней.