Старик высморкался и стал прощаться.
— Ну, я, пожалуй, отправлюсь восвояси. Доброго вечера.
— Еще один вопрос, дядюшка. Не видели ли вы или не слышали за последние, скажем, полгода чего-нибудь особенного, необычного?
Старик с удивлением посмотрел на Тоота.
— Особенного, необычного? Да не сказал бы. Раз, правда, была тут компания — два мужчины и две женщины. Мужчины были черномазыми, как цыгане, хотя точно, что не цыгане, потому как были очень хорошо одеты, и Шани говорил с ними не по-венгерски. Ужинали у костра, а потом, по-видимому, дамы не захотели с ними переспать, и мужчины разозлились, надавали им пощечин, а те визжали как безумные. Ну, потом, видно, уступили, потому что все стихло.
— Шани тоже принимал в этом участие?
— Нет! Он зашел ко мне домой — я живу примерно в полутора километрах отсюда, в Ласлодомбе. Я спросил его, чего он бросил компанию? А он в ответ: «Не люблю я такие штуки, дядя Фери, но это — важные люди, и они нужны мне».
— Да… места здесь, видимо, тихие. До свидания, дядюшка Фери, я еще немного погуляю.
Тоот подождал, пока Матолчи скрылся за одним из холмов, потом подошел к темнокоричневой двери, сунул руку в карман и достал перочинный ножик, намереваясь с его помощью открыть дверной замок. Но, к его величайшему удивлению, стоило ему нажать на ручку, как дверь, скрипнув, открылась. Тоот вошел. Это была кухня, судя по всему, весьма заботливо обставленная, хотя сейчас об этом можно было лишь догадываться. С полки из-под тарелок была вытащена бумага и, скомканная, брошена на пол, кастрюли раскиданы, стеклянную и фарфоровую посуду чья-то нетерпеливая рука по злобе или из мести разбила о стену; ковер, изображавший воркующую парочку сельских влюбленных, был с одного угла сорван и жалко обвисал. Тоот перешагнул через черепки и обломки и направился к двери, ведущей в комнату. Здесь картина разгрома была еще более впечатляющей. Мебель опрокинута, кровать и кресла исполосованы ножом, по полу разбросаны пучки волоса из матраца, а поток воздуха, ворвавшийся в открытую дверь, взметнул к потолку вихрь перьев, высыпавшихся из раскромсанных подушек.
Тоот в раздумье уставился на эту картину. Пока он не мог еще понять, устроили ли здесь преднамеренный разгром или искали что-то. Случайно посмотрев в окно, он увидел, что около его «Лады», на стеклах которой играли блики заходящего солнца, появилась красная автомашина. Тоот сел в одно из покореженных кресел и стал ждать.
Приблизительно через четверть часа он услышал, как кто-то пытается открыть дверь ключом.
— Что за дьявольщина?! — раздался удивленный мужской голос, и тут же распахнулась дверь в комнату, и на пороге появился низкорослый худощавый мужчина. Увидев Тоота, он попятился.
— Вы… вы кто?
— Полиция. А вы кто?
— Я Шебештен Селеш, директор рыбоводческого хозяйства.
— И в качестве такового вы и заявились сюда?
— Дда.
— А здесь нет даже ни одного аквариума.
— Я, собственно говоря, хотел сказать, что пришел сюда как друг Шандора Варги.
— У вас есть и ключ от дома?
— Шани дал мне один, чтобы я мог приходить когда захочу.
— А сейчас что вам здесь нужно?
Низенький человек взглянул на капитана своими водянистыми рыбьими глазами, затем с холодным спокойствием ответил:
— Ничего. Я пришел посмотреть, все ли здесь в порядке. Завтра я собирался приехать сюда с женщиной. Но при таком…
— Почему вы устроили здесь такой разгром?
— Я?! Вы с ума сошли! Ломать и портить то, что наполовину принадлежит мне? К тому же я покупаю и вторую половину дома.
— У кого вы собираетесь ее купить?
— У вдовы.
— У кого?
— У Маргит.
— Насколько мне известно, Варга еще не числится среди умерших.
— И все же, если кто-то исчезает на два месяца, по вашему мнению, что иное может с ним случиться?
— Мало ли что. Селеш пожал плечами.
— Вы только что сказали, — снова задал вопрос Тоот, — что половина этого дома принадлежит вам. С каких пор? Мне лично было известно, что это собственность Варги.
— За две недели до его исчезновения я купил у него половину дома.
— За какую сумму?
— Мне кажется, вас это вряд ли должно интересовать. А вообще-то наша сделка заключена на дружеской основе.
— А какого характера были отношения между вами?
— Дружеские.
— Постепенно я начинаю усваивать, что это означает в ваших краях.
— Как вас понимать?
Не ответив, Тоот спросил: