— Вы так полагаете? А как сумел бы он — да и я сам — объяснить через четыре года отказ от крупного наследства? Люди, которые находятся в плену у собственной совести, всегда опасны. Мой сын был обожавшим самокопание чистоплюем. Как я мог поставить в зависимость от него дело своей жизни?
— Теперь вы поставили его в зависимость от меня, сэр Роналд.
— Ошибаетесь. Я ни от кого не завишу. Свидетелей нашего разговора нет. Вы не посмеете передать его содержание кому-либо за пределами этого дома. А если осмелитесь, я вынужден буду вас уничтожить. Я сделаю так, что вы уже никогда не найдете себе работу, мисс Грей. Для начала я задавлю ваше жалкое агентство. Судя по тому, что рассказывала мне мисс Лиминг, это будет нетрудно. Клевета вам дорого обойдется. Помните об этом, если вам захочется развязать язык. И зарубите себе на носу вот еще что: вы можете повредить только себе самой и памяти Марка. Причинить вред мне вам не удастся.
Корделия не могла знать, какую часть их беседы слышала мисс Лиминг, долго ли стояла она за дверью. Она только увидела теперь, как стройная фигура в длинном красном халате беззвучно пересекла комнату, не сводя глаз с сидящего за столом человека. Руки ее сжимали рукоятку пистолета. Корделия наблюдала за ней, парализованная ужасом. Она знала, что должно сейчас произойти. Прошли, наверное, какие-нибудь три секунды, но они тянулись для нее очень долго. У нее было время закричать, предупредить, а быть может, броситься вперед и вырвать пистолет из этих сведенных судорогой рук, но она не сделала ничего. Сэр Роналд тоже не издал ни звука. Он только слегка приподнялся в своем кресле и в последний момент обратил взгляд к Корделии, словно взывал к состраданию.
Это была казнь, совершенная с ритуальной размеренностью и спокойствием. Пуля вошла ему в голову за правым ухом. Тело его дернулось, плечи сначала поднялись, а потом стали опадать, как плавящийся воск, и сэр Роналд распластался по столу, мгновенно превратившись в нечто неодушевленное, в вещь. «Как Берни, — подумала Корделия, — как отец».
— Он убил моего сына, — сказала мисс Лиминг.
— Вашего сына?
— Конечно. Марк был нашим с ним сыном. Я думала, вы догадались об этом.
Она стояла с пистолетом в руке, глядя сквозь окно в темноту ночи. Было очень тихо. В дом не проникало ни малейшего звука.
— Он был прав, когда говорил, что ему ничто не угрожает, — сказала мисс Лиминг. — Доказательств действительно нет никаких.
— Тогда как же вы решились пойти на убийство, если даже не были уверены в его виновности! — воскликнула Корделия в ужасе.
Свободной рукой мисс Лиминг достала из кармана своего халата маленький золоченый цилиндрик и бросила его на стол. Прокатившись по полированной поверхности, он замер перед изумленной Корделией.
— Моя губная помада, — объяснила мисс Лиминг. — Я нашла ее несколько минут назад в кармане его смокинга, который он не надевал с того самого ужина в колледже. Очень похоже на Роналда — у него была привычка машинально запихивать себе в карманы всякие мелкие предметы.
Корделия ни секунды не сомневалась, что Роналд Кэллендер — убийца, но сейчас ей снова хотелось еще и еще раз убедиться, что ошибки не было.
— Но ведь помаду могли ему подсунуть. Это мог сделать тот же Ланн.
— Ланн не мог убить Марка по той простой причине, что провел тот вечер в моей постели. Он выходил от меня всего на пять минут в начале девятого, чтобы позвонить по телефону.
— Неужели вы любили Криса Ланна!
— Только не надо так смотреть на меня! В своей жизни я любила только одного человека и только что сама убила его. Не говорите о вещах, в которых вы ни черта не смыслите. Любовь не имела никакого отношения к тому, что нам с Ланном было нужно друг от друга.
Обе замолчали. Корделия первой пришла в себя и спросила:
— В доме есть кто-нибудь еще?
— Нет. Прислуга в Лондоне. В лаборатории тоже никто не работает сегодня. Вам лучше будет позвонить в полицию, — сказала мисс Лиминг с усталым безразличием.
— Вы хотите, чтобы я это сделала?
— Какая теперь разница?
— Разница в том, — возразила Корделия горячо, — чтобы не угодить за решетку. Неужели вы хотите, чтобы в суде всплыла правда? Может быть, вам угодно, чтобы все узнали, как умер ваш сын и кто убил его?
— Нет, конечно! Но, бога ради, скажите мне тогда, что нужно делать.
— Прежде всего нам нужно довериться друг другу и действовать быстро и продуманно.
С этими словами Корделия достала носовой платок, набросила его на пистолет и вынула оружие из руки мисс Лиминг, положив его на стол. Затем она взялась за тонкое запястье женщины и, преодолевая ее инстинктивное сопротивление, заставила ее прикоснуться живой трепещущей рукой к холодной и беспомощной ладони покойника.