Даргов не успел докончить. От ворот к даче шагали Геренский, Смилов и еще двое, тоже в штатском.
2
Позвали из сада девушек, и Геренский рассказал всем о предстоящем эксперименте.
— Итак, от вас требуется только одно — повторить те действия, которые вы совершали тогда, повторить до шага, до секунды. И должен вас серьезно предупредить — любая попытка отойти от этой задачи будет расценена как желание ввести в заблуждение следствие, дать ложные показания. Поняли? Протокол и секундомер пусть никого не смущают, старайтесь держаться так, будто нас здесь вообще нет. Товарищ капитан, прошу...
Смилов обвел всю компанию взглядом, затем сказал:
— Восстанавливать все события того вечера нет необходимости. Нас интересуют всего лишь несколько минут до смерти Георгия Даракчиева. Действовать будете так: все по очереди заходят в гостиную и как бы насыпают в чашу Даракчиева яд. За исключением Тотевой и Данчевой.
— А разве я не исключение! — сказал Коста Даргов. — Все знают, что в ту пятницу...
— Вас, Даргов, просим сыграть роль Даракчиева. Говорят, вы доподлинно знали все его привычки, манеры, пристрастия. Думаю, что вы вполне подходите для этой роли. Или возражаете?
— А почему? — засмеялся Даргов. — Принимаю с удовольствием. Роль подходящая вполне...
— А зачем здесь я, товарищ Смилов? — спросила Даракчиева.
— Увы, неприятная обязанность. Во-первых, вы хозяйка дачи. Во-вторых, вы знали покойного лучше других и будете полезны нам по некоторым вопросам, которые неминуемо возникнут... Полагаю, теперь всем все ясно? Тогда начнем.
Геренский посмотрел на свои часы, кивнул хронометристу, и Смилов обратился к Косте:
— Поскольку, Даргов, вы играете роль хозяина, позаботьтесь о рюмках.
Даргов осмотрелся, сосчитал присутствующих, вытащил из буфета и поставил на стол семь рюмок.
— Пожалуйста, налейте в рюмки воду, — сказал Смилов.
— Если уж собираетесь восстанавливать все, возьмите коньяк, — сказала вдова.
— Хорошо, пусть будет коньяк.
— А одна рюмка отличалась от других, — вставила Мими.
— Совершенно верно. — Смилов убрал рюмку, повернулся к Даракчиевой. — Что можно взять?
— В буфете, на средней полке, вишневый сервиз. Коста знает. Пусть возьмет любой фужер.
Даргов поднялся на цыпочки, достал крайний фужер, разлил коньяк.
— Займем свои места, — сказал Смилов. — Тотева, Данчева и Паликаров идут в беседку. Даргова подымается наверх, в спальню. Жилков направляется к воротам. А вы, Средков, пройдите в кабинет. В гостиной остается только Даргов.
Когда все разошлись, хозяйка дачи обратилась к Геренскому:
— И все-таки прошу вас, товарищ подполковник, сделайте исключение, увольте меня от этого испытания. Георгий был моим мужем. И отцом моего сына.
— Зина права, — сказал Коста Даргов. — Освободите ее, товарищ Геренский. И без нее обойдемся.
Они попрощались. Когда Даракчиева была уже в дверях, Смилов окликнул ее и попросил:
— Будьте добры, уходя, нажмите кнопку звонка у ворот. — Он повернулся к Даргову: — Действуйте не слишком медленно, но и не торопясь. Чувствуйте себя хозяином дачи...
Задребезжал звонок.
— Вы только что налили коньяк, Даргов, — сказал капитан. — Звонок для вас неожиданный. Действуйте! Засекаем время с момента, когда вы покидаете гостиную. Нам нужно знать, сколько вы здесь отсутствовали.
3
На встречу почтальона, на выяснение отношений с Паликаровым и, наконец, на галантный разговор с девушками Коста потратил четыре минуты сорок две секунды.
— Сейчас поработаем с вами, Паликаров, — сказал Смилов. — Задача такова. От места, где состоялся ваш разговор с Даракчиевым, направляйтесь к даче. Когда войдете сюда, в гостиную, остановитесь и сосчитайте про себя до десяти. Потом приблизьтесь к столу, подержите руку над фужером и идите в кабинет звать таможенника.