— Макбрайд. Джони Макбрайд, запомни.
— О’кей, Джони.
— И заруби себе на носу, что я не трус, Логан.
— Я это понял. Но кое-кто может думать по-другому.
— Кое-кто будет ужасно удивлен.
— Да, — Логан секунду загадочно смотрел на меня, потом опять улыбнулся.
Глава 5
Я помог Логану сесть в автомобиль, закурил ему сигарету и ждал, когда он будет в состоянии ехать назад в город. Время от времени он встряхивал головой, пытаясь прояснить свои мозги. После падения пиджак разорвался на локтях, но журналист не держал обиды на меня.
Он завел машину и сказал:
— Где это ты научился таким приемчикам?
— Может быть, такая у меня была работа…
— Ты был боксером?
Я нахмурился, потом тряхнул головой.
— Если и был, я не помню этого.
— Ты дерешься как профессионал, приятель. Я, пожалуй, пороюсь кое-где. Посмотрим, что из этого получится. Может быть, у тебя богатая биография.
— Займись этим, дружище. Я пробовал, но никаких результатов.
— А вдруг тебе не понравится то, что я откопаю?
Я выбросил сигарету в окно и смотрел, как она зашипела в луже.
— Может, и не понравится. Но все равно это лучше, чем темнота, — сказал я наконец. — Иногда меня бросает в дрожь. Время от времени я узнаю, что, оказывается, я способен проделывать некоторые штуки… Как это у меня получается? Все мое тело функционирует как хорошо отлаженный механизм — независимо от моего сознания. Я владею револьвером так же хорошо, как ложкой и вилкой. Я знаю, как легче всего убить человека. Однажды я обнаружил, что могу открывать замки куском проволоки. Никто никогда не учил меня обращаться со взрывчаткой и минами, и тем не менее мало кто разбирается в этом лучше меня. Парни смеялись надо мной… говорили, что из меня получился бы хороший «медвежатник». Сначала я смеялся вместе с ними, но потом мне стало не до смеха. Я нашел старый сейф и попытался открыть его. Ты знаешь, сколько мне потребовалось времени? Четыре минуты. Парни застали меня за этим делом, и я показал им, как разнести эту штуковину в клочья маленьким кусочком взрывчатки. Дверь отлетела, как будто ее ветром сдуло.
Я посмотрел на Логана и улыбнулся.
— Покопайся в этом направлении. Посмотрим, что получится. Вдруг меня давно уже разыскивают за ограбление?
— А если так оно и есть?
Я снова протянул ему свои ладони, гладкие, как полированное дерево.
Он пожал плечами.
— Линдс говорит, что они еще пытаются идентифицировать твои кляксы.
— О’кей, пусть себе попотеют. А я посмеюсь.
— Не слишком ли ты самоуверен?
— Нет, не слишком. Ты думаешь, я не пытался выяснить, кто я есть? Черт побери, мы с Джони писали в архивы Сухопутных Сил, Флота, «зеленых беретов», сделали запрос в Бюро ветеранов. Но они ничем не смогли нам помочь. Полдюжины врачей и экспертов бились над моими пальчиками, но не получили никакого результата.
Логан кивнул.
— Я поищу. Если что появится, дам тебе знать.
— Это случится до или после того, как ты сообщишь сведения Линдсу?
— Это будет зависеть от того, что я раскопаю.
Он развернулся и выехал на шоссе. Машин было мало. Я чувствовал, что он хочет что-то спросить и подыскивает слова. Наконец он решился.
— Что ты собираешься делать?
— Найти эту Веру, о которой ты говорил.
Его лицо опять окаменело.
— Почему ее?
— Потому что она ключ к этой загадке, вот почему. Ты же слышал, что написал Джони в своем письме. Они забрали у него все, и она смеялась, когда они делали это, потому что была вместе с ними.
— Нет, к черту! — Он сильно ударил по рулю. — Не вали все на нее. У тебя нет доказательств! Что ты вообще знаешь?
— Ты все еще любишь ее?
— Нет. — Он опять посмотрел на меня, и лицо его сморщилось как будто от боли. — Нет, не люблю. Но я любил, и, может быть, в этом все и дело.
— Ты хорошо знал ее?
— Достаточно хорошо, чтобы утверждать: она не способна на предательство.
— Логан, — спокойно прервал я его, — за эти два года, что я себя помню, я убедился, что ни один мужчина ни черта не знает о женщине, а уж если он влюблен в нее, тут уж вообще и говорить нечего.
Я протянул ему сигарету и дал прикурить.
— Не сохранились ли где-нибудь у вас в газете фотографии места преступления?
Он посмотрел на меня поверх огонька спички.
— Найдем пару-тройку. А зачем?
— Достань мне tax.
Он опять посмотрел на меня, но ничего не сказал, глубоко затянулся и переключил скорость.
Мы подъехали к редакции, и он ушел. Я ждал его в машине. Он вышел минут через десять с коричневым конвертом в руке, сел в машину и протянул мне четыре увеличенные фотографии.