Однако, его учеба сначала в школе, затем в колледже, была лишь скучной обязанностью, тем не менее необходимой, чтобы не быть больше на шее у родственника и в дальнейшем не умереть с голоду. Но как в школе, так и в университете, Мортимер продолжал витать в облаках. Он с воодушевлением занимался литературой, терпел историю и географию, с трудом изучал иностранные языки и ненавидел точные науки. Его совершенно не интересовали его товарищи по учебе. Футболу, регби и крикету он предпочитал длинные прогулки по полям и лесам. Он стал взрослым, но продолжал витать в облаках. Как только у него выдавались свободные дни, он сразу же уезжал в маленький дом на берегу озера, где жила его мать, и там эти две очарованных души предавались мечтаниям.
Самой большой радостью Мортимера было получить должность учителя словесности в колледже Кесвика, а самым большим горем — смерть матери, которая так и не дождалась своего рыцаря-освободителя. Умирая, она выдала имя своего выдуманного героя: Дункан. Правда, нашлись злые языки, которые говорили, что это имя носил коллега мистера Нарборо-отца.
Мортимер оставил за собой домик родителей, где он проводил свой отпуск. Ему никогда не приходило в голову жениться. И действительно, какая женщина смогла бы проникнуть в тайный мир этого холостяка, чтобы все там разрушить? В колледже его любили, хоть и считали, что у него «не все дома». Он был хорошим учителем, и ученики любили его за его наивность, часто подшучивали над ним, но он никогда не сердился. Что касается его коллег, то они относились к нему снисходительно, и их отношения не омрачали никакие его амбиции, которых просто не было. Директор заведения, Освальд Камнок, считал его своим взрослым воспитанником, требовавшим повышенного внимания.
Молодая преподавательница французского, боявшаяся остаться старой девой, не побоялась скомпрометировать себя, лишь бы склонить Мортимера сделать ей предложение. Но напрасно. Раздосадованная, она ушла из колледжа.
А затем — его поездка в Лондон, где он, прогуливаясь по Сан-Джеймс стрит, повстречал леди Джейн и последовал за ней до Харли стрит, чтобы узнать, кто она. Кто скажет, какие образы возникли в голове Мортимера при виде супруги сэра Микаэля? Во всяком случае, он безумно влюбился и убедил себя, что она станет его спутницей на все оставшиеся годы жизни.
Нет, Мортимер Нарборо совсем не был сумасшедшим. Он был поэтом, заблудившимся в том мире, где ему не было места. Судьба, поставившая его на пути сэра Микаэля и Глории Гист, обрекла его на гибель среди людей, которые были его полной противоположностью.
На другой день после неудавшегося визита в леди Джейн, Мортимер снова появился на Харли стрит, как его попросили. Реджинальд, все так же высокомерно презрительный, снова проводил его в приемную, на этот раз пустую. Как только мажордом оставил его одного, он быстро вошел в кабинет сэра Микаэля, где он надеялся встретить леди Джейн. И был очень разочарован, не найдя ее там. А в это время Реджинальд, предупредив прислугу о том, что надо быть начеку, снова занял свой наблюдательный пост и чуть не упал, увидев в замочную скважину, что приемная пуста. Куда подевался этот тип, намеревавшийся обесчестить сэра Микаэля? Реджинальд, как разъяренный бык, бросился вперед, забыв от волнения и гнева о своей природной сдержанности. Обнаружив Мортимера в кабинете хозяина, он вздохнул и снова обрел свое хладнокровие.
— Позвольте нам спросить вас, мистер Нарборо, кто позволил вас войти в кабинет?
Расстроенный тем, что не встретил леди Джейн, Нарборо не ответил слуге. Он начал спрашивать себя, что означали эти телефонные звонки. Как бы ни верил он в доброту и чистоту мира, Мортимер начал сомневаться, и это привело его в дурное расположение духа даже больше, чем отсутствие леди Джейн. Впервые в жизни ему не захотелось прогуляться и, выйдя из дома сэра Микаэля, он прямо направился в отель.
Услышав от Реджинальда потом, что произошло, доктор стал притворно спрашивать, что привело Нарборо в его кабинет. Он бегло осмотрел стены, потом вдруг вскрикнул, указывая на приоткрытую дверцу шкафчика: