— С Мортимером…
— Боже! Вы теряете разум?
— Микаэль, возможно ли, что в наше время все еще есть такие люди?
— Я не вижу, что здесь необыкновенного? Только упрямство, грубость…
— Он похож на ребенка… Вы обратили внимание на его глаза?
— Честное слово, вы сошли с ума!
— Обычные глаза, как у всех…, пока мы еще не видели ничего скверного…
— Достаточно, Джейн! Я приказываю вам замолчать!
— И он любит меня… Вы знаете, он меня действительно любит! Он приехал из Камберленда… Он покинул свое озеро, свой домик, только для того, чтобы сказать мне, что любит… Не чудо ли это, Микаэль?
Доктор взял жену за руки.
— Придите в себя, Джейн, умоляю вас… Перестаньте думать об этом человеке, он — может быть, убийца…
Она рассмеялась, рассмеялась так, как смеялась Джейн Бромсвелл, когда ее гувернантка читала ей о похождениях Питера Пана.
— Он?.. Вы шутите, не правда ли?
— Джейн, вы говорите об этом человеке так, будто любите его?
Она взглянула на него, как будто только что проснувшись.
— Но я люблю его, Микаэль.
— И вы смеете мне это говорить?
— Вы же сказали мне, что любили Глорию Гист!
— Это совсем другое дело!
— К счастью для меня, Микаэль.
— Джейн, вы же говорили мне, что простили?
— Микаэль, я надеюсь, что это единственная вещь, которую мне пришлось вам простить.
— Не понимаю…
— Я хотела бы быть в этом уверена.
Уортэм почувствовал себя не в своей тарелке.
— Уверяю вас, что…
— Мы все согласились с тем, что бедная леди Элен умерла, выпив то, что ей не предназначалось… Кому был предназначен этот стакан, Микаэль?
— Откуда я могу это знать? Наверное, для меня…
— Или для меня?
— Для вас? Но почему Нарборо…
— Не Нарборо, Микаэль… Ему ничего не дала бы моя смерть, и ваша тоже, и чтобы вы ни думали, я добродетельная женщина…
— И что?
— Что? Только вам моя смерть была бы на руку, во всяком случае в данный момент.
— Джейн! Я надеюсь, что вы это несерьезно…
— Хватит! Микаэль, не будем больше задавать друг другу вопросы. Мы Бог знает куда зайдем!
Глория вглядывалась в лицо Микаэля, пытаясь понять, до какой степени он говорил ей правду.
— Итак, это не вы отравили джин…
— Даю вам слово. Джин должен был выпить Мортимер, а вы знаете, что мне не было никакого резона убивать его.
— Какая странная история, Микаэль… Значит, есть кто-то другой?
— Что вы хотите этим сказать?
— Ваша Джейн возможно гораздо хитрее, чем вы думаете!
— Я что-то не понимаю.
— Допустим на минуту, что этот Мортимер совсем не тот, за кого он себя выдает, а просто любовник вашей жены?
— Я этого не допускаю…
— То, что вы допускаете или нет, не имеет значения, Микаэль, запомните это раз и навсегда! А если эти двое задумали освободиться от вас по-другому, не требуя развода? Если они сыграли с нами спектакль, который мы приготовили для них?
— Никогда Джейн…
— Ах, оставьте меня с вашей Джейн! Речь не о ней, а об этом Мортимере, у которого, может быть, тоже виды на состояние вашей жены?
— Это было бы подло!
— А вы сами, чем занимаетесь?
— Это ничего не меняет!
— Итак, что же делать?
— Прежде всего выпейте виски, мне кажется, вам это сейчас необходимо…
Они молча пили, занятые своими мыслями, потому что то, что они замыслили, выходило из-под контроля.
— Микаэль, надо смотреть правде в глаза, как бы неприятно это не было… На кого похож этот Мортимер?
— На журавля, который только что проснулся.
— В таком случае, что же привлекло в нем леди Джейн?
— Я тоже задаю этот вопрос.
— И в каких они отношениях?
— Уж и вопросы вы задаете!
— О, Микаэль, прошу вас, мы составляем план. Будьте же деловым человеком!
— Я не узнаю свою жену… Это она и не она… К тому же, она подозревает, что я собираюсь покушаться на ее жизнь.
— Как?
— Да… Я почти уверен, что она изменит свое завещание.
— И тогда все пропало для нас…
Доктора охватил гнев.
— Будь что будет, но этот фанфарон не может нам помешать быть счастливым вместе, Глория!
— И богатыми…
— И богатыми.
Мисс Гист закурила сигарету.
— Вот таким я люблю вас, Микаэль!
Но Уортэм жалобно признался:
— Не обольщайтесь, дорогая, я возмущаюсь, но я не могу найти выход.