Она предупредила возражения сэра Микаэля.
— О, прошу вас, у нас нет времени выбирать слова. Или она, или мы! Надо, наконец, решить это.
— Не знаю, Глория, отдаете ли вы себе отчет в том, что вы требуете от меня!
Она ответила ему устало:
— Хорошо, больше не будем об этом… Вы безвольный обманщик, Микаэль…
— Обманщик?
— Я совсем не уверена, что та абракадабра, что вы рассказали мне, правда.
— Даю честное слово!
Глория на минуту задумалась.
— Он вам показался искренним?
— Как ни странно, да.
— Тем лучше!
— Почему?
— Постойте, Микаэль… Подумайте хорошенько, прежде чем ответить мне: вы, правда, решили пожертвовать леди Джейн ради нашей любви и богатства? Тогда я сделаю все так, что вы ничем не будете рисковать и вас никто не заподозрит…
Доктор заколебался, но потом жестокая альтернатива: потерять Глорию или тысячи фунтов стерлингов — заставила его сделать выбор.
— Да.
— Тогда само провидение послало нам этого наивного влюбленного…
— Как?.. Уж не рассчитываете ли вы на него, чтобы устранить мою супругу?
— Вас, а не вашу супругу.
— Что?
— Послушайте, Микаэль…
И мисс Гист изложила свой план. Надо будет сделать так, чтобы Нарборо и леди Джейн встретились. Реджинальд будет прекрасным свидетелем. А потом однажды леди Джейн будет отравлена по ошибке, ибо яд этот якобы предназначался любовником для мужа.
— Но как же сделать, чтобы Мортимер пришел к леди Джейн, если я его выставил за дверь?
Мисс Гист зло улыбнулась.
— Дайте мне его адрес, если знаете.
— Отель «Майфлауэр», в Блумсбэри.
— Я поговорю с ним голосом леди Джейн. Скоро вы будете свободным, дарлинг, и не забудьте сообщить в полицию об исчезновении у вас склянки с ядом… Из предосторожности.
— Вы пугаете меня, Глория… Вы обо всем подумали.
— Любящие женщины всегда такие. Возвращайтесь скорее домой и поделитесь своими ревнивыми подозрениями с Реджинальдом. В случае чего ни один полицейский не осмелится опровергнуть его показания.
— Да, но…
— Что еще?
Микаэль покачал головой.
— Но, Глория, это невозможно… Этот молодой человек меня разозлил…, даже расстроил, но… не до такой же степени, чтобы послать его на виселицу! Убрать можно лишь того, кто мешает, кто препятствует… или…
— Что или?
— Или когда кого-то ненавидишь.
Глория зло рассмеялась.
— Будьте покойны, Микаэль, вы его возненавидите…
Оставшись одна, Глория нашла в справочнике телефон отеля «Майфлауэр» и позвонила мистеру Нарборо. Пользуясь тем, что тот никогда не разговаривал с леди Джейн, она спросила вежливым тоном:
— Мистер Нарборо?
— Да… Кто у телефона?
— Леди Джейн Уортэм.
— Вы!
— Мой муж рассказал мне о вашем безумном поступке… Мне хочется вам сказать, что я глубоко тронута, но… мне хотелось бы знать… Мистер Нарборо… вы были искренни?..
— Искренен? Еще как! Я люблю вас, Джейн! Вы слышите? Я люблю вас!
Глория издала взволнованный, счастливый смешок.
— Мистер Нарборо… Как вы догадались, что я несчастна?
— Мне достаточно было увидеть ваши глаза.
— Но ведь в моих глазах не было написано, что муж изменяет мне с любовницей и проигрывает мое состояние в притонах?
— Ну конечно, я не знаю никаких подробностей… Но… О, Джейн! Если бы я мог встретиться с вами, поговорить…
— Ну что ж, приходите завтра в половине шестого… Я буду одна и, надеюсь, вам удастся убедить меня в своей искренности… До завтра, мистер Нарборо…
— Но…
Чтобы избежать ненужных объяснений, она повесила трубку.
Когда Реджинальд открыл дверь, сэр Микаэль с озабоченным видом отдал ему шляпу и пальто. Его настроение не укрылось от глаз слуги, хоть тот и не был особенно наблюдательным. Доктор поинтересовался:
— Тот тип, которого я выставил за дверь, больше не появлялся?
— Нет, сэр.
Уортэм вошел в кабинет. Вскоре он позвал Реджинальда. Тот вошел, как всегда торжественный и полный собственного достоинства.
— Входите, Реджинальд, и закройте за собой дверь.
Слуга величественно повиновался.
— Реджинальд, мне требуется ваша помощь, я надеюсь на вашу верность и ваш образ мышления.
Тот важно выпрямился.
— Мы в вашем распоряжении, сэр, и счастливы, если можем быть полезны.
— Спасибо, Реджинальд. Знаете ли вы, чего хотел тот настойчивый и невоспитанный молодой человек, который так добивался приема? Он просто хотел мне сообщить, что любит леди Джейн и хочет отнять ее у меня, даже если бы пришлось меня устранить… физически.
— Это невозможно!
— Увы!..
— Мы с возмущением констатируем, сэр, что современные нравы нас ужасают.
— Реджинальд, я люблю свою супругу и не хочу, чтобы ее у меня отняли!
— Мы совершенно убеждены, сэр, что вы можете доверять леди Джейн Уортэм.
— Разве можно утверждать что-то, Реджинальд? Женщины часто неосознанно доверяют таким натурам… Итак, Реджинальд, я надеюсь на вас, если этот тип снова появиться у нас, не спускайте с него глаз.
— Должны ли мы запретить ему входить в наш дом, сэр?
— Нет! Это создаст ему ореол мученика! Предупредите прислугу, чтобы, в случае вашего отсутствия, они заменили вас. Я ужасно волнуюсь, Реджинальд…
— Мы надеемся, что сможем успокоить вас, сэр, что сделаем все возможное, чтобы вы вновь обрели спокойствие, столь необходимое для вашей работы.
В буфетной кухарка Роза Венден и горничная Маргарет Страдсетт, открыв рот, слушали управляющего. Реджинальд был великолепен. Он был похож на командующего, отдающего последние распоряжения своему штабу накануне боя. Он закончил наставлением:
— Естественно, ничто ни под каким видом не должно выйти из этих стен. Вы обе, будучи нашими доверенными лицами, надеемся, оправдаете оказанное вам уважение. Мы хотим надеяться, что нам не придется сожалеть об этом. Мы рассчитываем на вашу бдительность, чтобы уберечь этот дом от грозящего ему скандала, который может нас также запачкать.
Роза Венден с обожанием прижала руки к груди и простонала:
— Мистер Реджинальд, позвольте мне вам сказать, что вы великолепны!
Он снисходительно улыбнулся.
— Мы охотно позволяем вам это, дорогая, поскольку знаем, что вы — здравомыслящая женщина. А вы, Маргарет?
— Я? Как бы мне хотелось оказаться на месте мадам!
Маргарет была маленькой блондинкой, пытавшейся скрасить свою жизнь, поглощая романы о любви. Эта история с молодым человеком, открыто заявившим о своих чувствах, привела ее в восторг. Реджинальд нахмурился.
— Мы плохо понимаем такое пожелание, которое мы считаем, прежде всего, неуважительным!
— Как ей повезло, что ее так любят!
Реджинальд резко отстранился.
— Мы удивлены и шокированы, услышав такие выражения, Маргарет Страдсетт!
— Почему? Что плохого быть любимой?
— Плохо, когда это не муж… миссис Венден, вам надо бы заняться ее воспитанием… У нее такие недопустимо вульгарные манеры.
Когда Мортимер пришел в дом сэра Микаэля, Реджинальд встретил его с таким высокомерием, что это насторожило бы любого. Ни слова не говоря, он ввел его в зал ожидания, где доверчивый Нарборо ожидал найти леди Джейн. Через полчаса он начал уже спрашивать себя, знала ли хозяйка дома о его приходе. Он даже и не подозревал, что вся прислуга Уортэмов по очереди наблюдала за ним через окошечко, служившее доктору для того, чтобы не пропустить знатных пациентов. Роза и Маргарет были привлечены к этим наблюдениям Реджинальдом с одной целью: чтобы они смогли узнать Мортимера, если он появиться здесь в его отсутствие. Кухарка сочла, что гость плохо воспитан, Маргарет — только вздохнула.
Ожидание показалось Нарборо слишком долгим, но он так любил леди Джейн, что мог терпеть сколько угодно, мечтая о ней и говоря про себя нежные слова…