– А мне что за дело? – возмущалась она. – Понравился не понравился. Вы не имеете права совать нос в мои дела. Мне сказали, что вы – один из немногих сыщиков, которым можно доверять.
– Что же это за парень, которому я помог? Она пожала плечами.
– Это неважно. Теперь уж ничего не поделаешь. Я спросила знакомых на студии, не знает ли кто добросовестного детектива для моей приятельницы, и мне назвали вас.
– Кто-то в «Экедеми Пикчэ» говорил обо мне? Кто же? – Эйб Кэплэн, мой продюсер.
– Понимаю, – сказал я. – Однажды я работал для его брата Майка.
– Он вас очень уважает, – признала она. – Как это вам удалось провести его? – Оставим это. Вернемся к негативам. В конверте недостает одного.
– Полагаю, – подхватила она, – что если бы все были на месте, вы бы спокойненько запечатали конверт и ничего бы мне не сказали.
– Хватит предположений. Не знаю, чтобы я сделал в этом случае. Как бы то ни было, мы просмотрели снимки и… Она прервала меня возмущенно.
– Мы? Вы осмелились показать их кому-то? – Моей секретарше, вы видели ее у меня в конторе. Ее вам нечего опасаться.
– Мало того, что вы обманули мое доверие, – закричала она, – вы еще выставляете на показ мою личную жизнь. Бьюсь об заклад, что между вами…
– Я уже объяснил вам, что мисс Коллевей – мой секретарь, и соблюдает, как и я, профессиональную этику.
– Этику! – воскликнула она. – Не смешите меня.
– Вы не станете смеяться, когда узнаете, что произошло, – заверил я ее. – Нам просто повезло, что моя секретарша была при этом. Это она узнала вас, иначе бы мне не удалось вас найти.
– А мне что за дело? Теперь я еще должна доверять ей. Если у нее смазливая мордочка, то она имеет право совать свой нос в мои дела? – Нас отнюдь не интересуют ваши дела, – сказал я сухо. – Когда мы узнали, кто вы, я понял, что оставшийся в руках Вальдо негатив может принести вам беспокойство: ведь вы во что бы то ни стало хотели получить все шесть… Поэтому, вместо того чтобы дожидаться вашего завтрашнего визита, я решил вернуться к Вальдо и отобрать этот негатив. Я не мог тянуть, потому что он готовился к отъезду и уже собрал чемоданы.
– И вы, действительно, вернулись? – Ну, конечно, я ведь должен был забрать негатив. Она сжала губы и тонкой изящной рукой отбросила со лба непослушную прядь. Я смотрел, как она двигается между всех этих стульев, берет сигареты и зажигалку с книжной полки.
– Боюсь, я недооценила вас, – сказала она. – Очень любезно было с вашей стороны вернуться, когда вы обнаружили нехватку негатива. Я оплатила вам определенную работу, и вы ее выполнили. Странно, что Вальдо решил схитрить: ведь мы договорились о цифре. Как бы то ни было, я сожалею, что не сдержалась, но в последнее время у меня была куча забот и я очень напряженно работала. Нервы у меня на пределе. Расскажите мне, как повел себя Вальдо после того, как вы обвинили его. Вам удалось забрать негатив? – Нет, к сожалению, нет. Она подошла ко мне, тревожно вслушиваясь в мои слова.
– Когда я вернулся в квартиру Вальдо, мне никто не открывал, – объяснил я. – Но, по глупости, несмотря ни на что, я решил войти. Я надеялся узнать, куда он уехал или же найти негатив. Она бросила сигарету в камин и стояла рядом, разглаживая складки халата на талии.
– Он к тому времени уехал? – Да, но почему-то оставил багаж, и еще кое-что: труп мужчины. У нее упали руки. Она смотрела и не верила.
– Труп? – пробормотала она. – Что вы хотите этим сказать? – На кровати лежал человек с размозженной головой. Не знаю, кто он. Я обыскал его карманы, но не нашел никаких документов, и решил, что мне не следует там больше оставаться. Она присела на ручку кресла; она казалась взволнованной.
– Это ужасно! – прошептала она.
– Да, приятного мало. Голова была в плохом состоянии. Его стукнули чем-то тяжелым. Мужчина лет сорока, волосы светло-каштановые, не очень плотный: килограмм этак семьдесят пять. Зубы кривые и желтые, щеки впалые.
– О Боже! – она вскочила на ноги. – Ведь вы описали мне самого Вальдо!
5
Я смотрел на бриллианты, унизывающие ее пальцы, и думал. Она держалась обеими руками за ребра, как будто испытывала острую боль. Что-то нарушило ее душевное равновесие, и во мне проснулся инстинкт защиты. Ну, может, не только защиты, может, без чувственности тут тоже не обошлось, это пусть решают психиатры. Думаю, не смерть Вальдо потрясла Галу: раз он шантажировал ее, значит, его исчезновение могло принести ей только облегчение. Никто так не жаждет мести, как напуганная женщина, которой угрожали. Я решил, что ее страшат последствия, к которым может привести обнаружение трупа Вальдо. И не одна она этого боялась. Подняв взгляд от ее разукрашенных пальцев, я поймал себя на том, что с интересом разглядываю нежную выпуклость повыше талии, которая вырисовывалась от нажима ее рук.