– Что это еще за Бернар Корделл? При чем он здесь? Она встала и начала ходить по комнате взад и вперед, ломая пальцы. Она молчала. Быть может, ее слишком занимали собственные мысли, и она не слышала моих слов. Я попробовал еще раз.
– Мне казалось, что ваш принцип состоит в том, чтобы использовать людей, избегая при этом привязанностей. Как же вы решили вдруг выйти замуж? Она взяла новую сигарету и села обратно на диван. Халат совсем уже не прикрывал плечей, но ни она, ни я не обращали на это решительно никакого внимания. Ее знаменитая грудь, принесшая ей известность, была мало прикрыта, и я уверяю вас, что она стоила той четверти миллиона долларов, на которую была застрахована.
– Бернар Корделл, – объяснила она, – один из самых богатых плейбоев: наследник семьи Корделл, владеющей Северо-Американской Промышленной Корпорацией. Можно сказать, я полюбила его с первого взгляда, – добавила она с иронией.
– Понимаю, – кивнул я.
– Вы никогда не читаете в газетах светской хроники? – Нет, если могу этого избежать.
– Вы лишаете себя возможности посмеяться. По– моему, это лучшая карикатура на высшее общество. Бернар самый модный холостяк, и он этим во всю пользуется. За последние два года ему приписывали романы по меньшей мере с двумя актрисами с Бродвея, звездой музыкальной комедией, импортированной из Лондона, балериной из ночного клуба в Лас-Вегасе и хрупкой писательницей, специализирующейся на сексуальных проблемах отрочества. Уж и не знаю, как ей удалось завоевать его. Всякий раз, когда дело шло к браку, папаша Корделл отправлял сынка в Европу или Америку. Это высокий красавец, который в жизни ни разу не работал. Он может швырять деньги отца налево и направо и не хочет отнимать кусок хлеба у тех, кто в этом действительно нуждается. Из-за этого он считает себя идеалистом.
– Не похоже, что вы его особенно уважаете, – заметил я. – Зачем, в таком случае, торопиться к алтарю? – Вы никогда не думали о пенсии? – Ну, кто о ней не думает в этой части света? – Так вот, Берни будет осчастливлен тем, что заложит фундамент моего обеспечения в старости. Я ведь уже говорила вам, что поставила перед собой определенную цель. Большой процент женщин Голливуда живет на алименты: в их случае это следствие неудачного брака, потерпевшего крах из-за того, что супруги принадлежали к разным общественным классам. В моем случае эта неудача запрограммирована.
– Цинизм вам явно не чужд.
– Ну и что? Берни вполне по карману обеспечить меня с помощью нескольких сот тысяч долларов. Его наследство равняется примерно миллиону.
– А что, его отец при смерти? – Не думаю; поговаривают, что он вполне здоров. Но если в семье полная чаша, всегда удается что-нибудь урвать: для этого и существуют адвокаты.
– Естественно, вы намереваетесь прожить всю свою краткую супружескую жизнь под его крышей, хотя бы для того, чтобы показать, что вы честно старались… – предположил я. Она пожала плечами.
– Он, во всяком случае, в этом убежден, но он знает, что в первую очередь меня интересуют деньги, только деньги.
– Деньги и только деньги, – повторил я. – Вам его совсем не жаль. Может быть, вы его к себе и не подпустите: вы хотите выйти за него только затем, чтобы напустить на него всю свору. Должен сказать, что я не понимаю вас, Гала. Вы не похожи на человека, совсем лишенного совести, и не настолько очерствели, как хотите это показать. Вы рассказали мне, что ваше детство было тяжелым, но это осталось в прошлом, и вы можете сказать себе, что добились успеха. Вы в состоянии сами заработать сколько захотите.