Недавно Багг поставил серию опытов над действием радия на беременных мышей и крыс. При определенной дозировке развитие зародышей в матке протекает ненормально. При исследовании зародышей до появления их на свет многие из них обнаруживают кровоизлияния в головной и спинной мозг или в иные места (особенно в зачатки ног). Некоторые зародыши рассасываются еще внутри матки, или же происходят выкидыши, но часть родится живыми, выживает и даже размножается. У их потомства часто обнаруживаются серьезные дефекты мозга или конечностей. Могут быть также дефекты в одном или в обоих глазах. Иногда отсутствуют оба глаза, иногда лишь один, тогда он сильно уменьшен. Баггу удалось спаривать подобных мышей. Среди их потомства оказалось много ненормальных особей; в общем, аномалии их были сходны с теми, которые получались при непосредственном действии на зародышей.
Как же толковать подобные опыты? Во-первых, можно предположить, что радий оказал свое действие на мозг развивающегося зародыша, вызвав в нем аномалии, вследствие которых и половые клетки этого зародыша оказались поврежденными. Но против этого можно спорить. При повреждении одного только мозга у следующего поколения также должны были бы возникнуть повреждения мозга, а при повреждении, главным образом, глаз у следующего поколения должны были бы быть повреждены глаза. Но, поскольку известно, результаты не таковы: особи с ненормальным мозгом и вполне развитыми глазами дали потомство с дефектами глаз. Другими словами, здесь имеется не специфическое, а лишь общее действие.
Другое возможное толкование таково: половые клетки мышиного зародыша в матке подвергаются действию радия. Когда в свою очередь эти половые клетки дают новое поколение, то должны получиться дефективные особи потому, что те органы, нормальное развитие коих было более всего нарушено, являются как раз теми, которые легче всего реагируют на любое нарушение хода развития. Они являются, другими словами, наиболее слабыми или наиболее неустойчивыми зачатками, а потому и являются первыми, которые обнаруживают действие всякого отклонения от нормального хода. Мне кажется, что в настоящее время это наиболее приемлемое объяснение.
Указывалось, что те вещества или условия, которые вызывают модификацию органа, вероятно, действуют на ген или гены в половых клетках, определяющих развитие этой части тела. В настоящее время начинает укореняться новый термин, «соматическая индукция», который и должен выразить эту воображаемую связь. Здесь не место рассматривать вопрос об этом взаимодействии, но я должен указать на то, что подобные воззрения часто покоятся на совершенно ошибочном понимании взаимоотношений признака и гена, ибо признак совершенно не продукт какого-то одного гена, но он – результат действия всех генов на определенную часть тела. Это воззрение очень далеко от того, которое лежит в основе идеи о соматической индукции, близкой к старым идеям Вейсмана о детерминантах и признаках. Даже если бы оказалось правильным, что изменение одного гена, вызывающее определенное изменение особенности какого-либо органа, развивающегося под влиянием именно этого гена, является специфически химическим изменением, то все же в настоящее время нет оснований предполагать, что химические процессы в обоих случаях одни и те же. Напротив, в свете имеющихся современных данных, такого рода явление было бы в высшей степени удивительным [49] .
Социальная и экономическая наследственность в противоположность биологической наследственности
В то время как у нас, по-видимому, нет достаточных данных для принятия теории наследования приобретенных свойств ни у животных, ни у человека, имеется другой фактор, играющий величайшую роль в жизни человека и прогрессе. Я подразумеваю социальное и экономическое наследование. Тут приобретенный опыт, как и результаты этого опыта (собственность, орудия, обычаи, предания), передаются одним поколением другому и наследуются последним. В этом отношении человек перевернул установленный порядок природы. Он не может наследовать физических и духовных признаков, приобретенных родителями путем упражнения, но он наследует результаты их: благодаря обладанию прекрасной памятью и речью, искусству писать и печатать и в не меньшей мере способности учиться в течение длительного детства, он делается жизнестойким; благодаря же захождению одного поколения за другое, каждое последующее поколение снабжается достижениями предыдущих. Стремительность социальной эволюции человека, немилосердно идущей наперекор медленному физическому развитию, иногда приводит к конфликтам между этими двумя процессами. Результаты экономических и социальных успехов так велики и стремительны, что некоторым наблюдателям казалось, что физическая эволюция человека приостановилась. Я не разделяю этого мнения. Но все же считаю вопрос о том, до какой степени социальная эволюция человека затронула его биологическую эволюцию, чрезвычайно интересным.