– Ну не так уж он тебя и ненавидит. Он же приходил сюда, разве нет?
– Только потому, что ему нужен был посредник для той встречи в Кадафе. Хотя ему совершенно не следовало извиняться перед Йог-Сотхотхом. Тот не был расстроен гибелью Хумбабы. Она его даже порадовала.
– Я так ему и сказала, – пожала плечами Инанна. – Им ведь было очень трудно пополнять такульту…
– Да, вплоть до покорения Серой Земли оно медленно, но неудержимо таяло, – согласился Нергал. – Одних только рабов совершенно не хватало, а свежих поступлений почти не было. За без малого шестьдесят веков Кадаф не завел ни одного нового архидемона. Если бы Гильгамеш не убил Хумбабу, а Безумный Араб – Аммаштара, Йог-Сотхотх, пожалуй, сам бы прирезал одного-двух…
– Уверена, что так бы оно и было. И Энлиль понимал все это не хуже нас. Но он принципиален, как никто. Из-за Гильгамеша была нарушена договоренность – и Энлиль не смог тому воспрепятствовать. Он счел, что это делает его отчасти клятвопреступником.
– Давняя история, – отмахнулся Нергал. – К чему ты вдруг вспомнила о ней сейчас, Прекраснейшая?
– В тот раз ты не занял ни той, ни другой стороны. Ты остался посередине, не был ни холоден, ни горяч. Отчего бы тебе и сегодня не поступить так же, о Владыка Черепов?
– Над Инкваноком полыхает заря, а тот смертный маг идет по нему, словно бык по пашне. Так ли уж важно мое участие или неучастие?
– Твое участие или неучастие может решить исход этой войны. Ты обладаешь огромной силой, Нергал Месламтеа…
– Дагон тоже ею обладал – помогло ли ему это?
– Дагон был много слабее тебя, и мы оба это понимаем.
– Да, Дагон всегда был слабохарактерен, если не сказать труслив, – согласился Нергал. – Он опустился до того, что стал прислуживать демонам…
– …Чего, уверена, никогда не сделаешь ты.
Нергал еще немного помолчал. Потом медленно сказал:
– То, что я не служу демонам, вовсе не означает, что я стану служить смертным. Если помнишь, я отказался помочь Мардуку.
– Но мешать ему ты тоже не стал, – напомнила Инанна.
– Лэнг тогда был силен как никогда, – отмахнулся Нергал. – А Мардук… Мардук был обычным смертным. Я был уверен, что его просто поглотят, как всех предыдущих. И мне не было до этого дела.
– Ты никогда не любил смертных, – понимающе кивнула Инанна.
– Я не испытываю к ним неприязни, – возразил Нергал. – Но симпатии они у меня тоже не вызывают. Слишком уж много я их повидал – живых, мертвых… не уверен даже, в каком виде они хуже. Их переполняют пороки… многие из них отличаются от демонов только названием. А человек, которому ты помогаешь в этот раз… он не Мардук.
– Но он во многом на него похож.
– Нравом – да, возможно, – согласился Нергал. – Я помню его, этого твоего Креола… Однажды мы с ним встречались… он призвал меня… Я это хорошо помню…
Да, он помнил тот случай. Пятьдесят веков назад архимаг Креол призвал Нергала в одном из его собственных храмов. Затерянном в песках древнем храме, где все еще иногда собирались адепты Нергала. Креол наложил бессчетное множество печатей и превратил его в мощную магическую клеть, из которой даже бог не мог вырваться.
По крайней мере, быстро.
Нергала это возмутило и чуточку оскорбило. Его, бога смерти, поймал в ловушку какой-то смертный маг! Словно какого-то вшивого демона!
Вопиющая наглость!
Но в то же время Нергал был и немного впечатлен. Боги уважают тех, кто способен преодолеть границы возможного, – и порой вознаграждают их за дерзость.
Впрочем, чаще они испепеляют их молниями или превращают в мелких животных.
Однако у Нергала в тот день было хорошее настроение, а дома ждала возлюбленная Эрешкигаль. Ему не хотелось тратить время и силы на разламывание всех этих печатей. Так что он решил проявить снисходительность и исполнить желание мага, сумевшего пленить властелина мертвых.
Правда, Креол чуть было все не испортил, предъявив список аж из семнадцати желаний. Но Нергал, взглянув на глиняную табличку, поднапрягся, расправил плечи, и храм начал трескаться.
Увидев, как рассыпаются его печати, Креол резко снизил аппетиты. В конечном итоге Нергал исполнил всего одно желание из списка, выбрав его случайным образом, броском монеты (божья воля одарила ее семнадцатью гранями). Именно так Креол обрел Ме Разделенной Крови – способность не умирать, будучи разрубленным на части.
Воистину поразительный талант – причем безо всякой магии!