Из сада подошли жена и дочь хозяина с госпожой Горбановой, все женщины были скромно одеты. Мужчины встали. Начались неизбежные в таких случаях расспросы: «Когда приехали?.. Как ваши?.. Мы так давно не виделись…» Потом пошли разговоры о землетрясении, о войне. Хозяйка и ее дочь пошли хлопотать об обеде.
— Мы, наверное, помешали вам. Вы были так увлечены разговором, что даже не заметили, как мы подошли. По-моему, вы нас почти не слушали, — сказала жена Горбанова, учительница мужской гимназии. Она повернула голову, и прядь небрежно причесанных волос упала на ее красивое лицо с мягким овалом. Темные глаза глядели строго и надменно. — Ох, эти мужчины!.. Вечно вас занимают мировые проблемы. А как быть с человеческими проблемами?..
— Разве они не мировые, дорогая? — перебил ее муж.
— Чаще всего человеческие интересы не совпадают с мировыми. Народы отвергают войны, а государственные деятели охотно прибегают к решению международных вопросов путем войны, этого извечного средства, унаследованного нами от первобытного человека-животного.
— Странная философия!
— Простите, господин генерал, но я испытываю отвращение к военщине. Когда моего мужа мобилизовали, я просила его не приходить домой в мундире. Сколько ценностей, творений человеческого ума и духа, унесли войны. Сходите в музеи: статуи без рук, без голов, иконы с выколотыми глазами, обгоревшие картины… Замки с разрушенными стенами… И кладбища. Кладбища, где похоронены тысячи, миллионы людей. Да, миллионы! — Горбанова передернула плечами. — Ужасно! Дико! Отвратительно!..
— А восстания рабов? Народам нужны свобода и хлеб… — вмешался поручик Михайлов.
— Классовые противоречия, по-моему, — плод алчности. Богатство никого не сделало счастливее, уважаемый коллега. Когда человек строит свое благополучие на костях ближнего, он становится зверем.
— Как поступать с такими людьми?
— Перевоспитывать их, образовывать, прививать добродетели, — назидательно сказала Горбанова. — Войны только озлобляют и отупляют людей.
— Сначала надо создать условия для такого перевоспитания.
— Условия создают люди. Великие люди пекутся о счастье всех народов. До свидания, господа!
Горбанова прошла за кусты распустившихся роз. Мужчины проводили ее молчанием. Прошло несколько минут. В овраге заливалась малиновка, с верхушки ели подавал голос щегол. Горбанов, выглядевший как-то растерянно, хотел было что-то сказать, но старый Хаджиславчев опередил его:
— Генерал, а что если ты передумаешь и возьмешь дело в свои руки?
— Слышал я от либералов, будто царь вспоминал обо мне…
— Это ты о сторонниках Радославова?[10] — прервал его Хаджиславчев. — Плюнь ты на них! Если какая мать захочет найти своего блудного сына, пусть ищет его в компании этих прохвостов.
— …Жаловался якобы на Савова, — продолжал Фичев, будто не слыша. — Я в это не верю. Речь идет не о смене личностей, а о смене политики. Царь и либералы тяготеют к Австрии. Ее сокровенная цель — навсегда покончить с русофильством у нас, прибрать к рукам Салоники, расколоть Балканский союз. Она стремится сколотить под своей эгидой новый союз, в который вошли бы мы, Румыния и Турция.
— Что ж, это было бы неплохо, — сказал Слави Хаджиславчев, который внимательно слушал, подперев голову руками.
Поручик Михайлов встрепенулся.
— Неплохо потому, что вы учитесь в Вене?
— Да, потому что я там жил и учился, господин поручик, — Слави окинул его пренебрежительным взглядом. — В Австро-Венгрии нет Сибири, нет каторги. Австрия — цивилизованная, культурная страна, а Россия — драконовская империя, царство нагайки, террора и черносотенцев. В Австро-Венгерской империи у национальных меньшинств есть свои школы, свои храмы. Одним словом, люди живут свободно, культурно. Не то, что в России.
— Не забывайте, что эта страна дала миру Толстого, Чехова, Пушкина, Достоевского…
— И что царские жандармы делали обыск в доме Толстого. Заставляли Пушкина жить в изгнании, Достоевского ссылали в Сибирь. Его, закованного в цепи, вели на казнь. Бросьте, господа! — Слави повысил голос. — Нам больше по пути с цивилизованным Западом. Его величество знает, что делает.
— Апология… политической слепоты.
10
Радославов В. Х. (1854—1929) — болгарский буржуазный политический и государственный деятель, глава Либеральной партии.