Верность
С годами тяжелее ноша
И осторожнее шаги.
Не скроет ямину пороша,
В тени не спрячутся враги.
Смотрю я ближе,
Вижу дальше,
Не ослепит и яркий свет.
Я не лечу,
Как глупый вальдшнеп,
С открытым сердцем под дуплет.
Мне прозевать зарю —
Потеря,
Как летом полю —
Суховей.
Я, время на минуты меря,
Ничуть не становлюсь скупей.
И мера радости иная,
И горя мера уж не та.
Но Русь
Ржаная и стальная
Не канет в прошлые лета.
Иные у нее орбиты,
Но взлет ее у той межи,
Где у печальницы-ракиты,
Навылет пулями пробиты,
Солдаты держат рубежи.
ТЕТЕРЕВИНАЯ
ПОЛЯНА
Тетеревиная поляна
Сюда слетались
Не впервые
Драчливые тетерева.
Им сосны нравились кривые
И прошлогодняя трава.
Слетались затемно,
Сходились
И славили весну и высь.
И сотней зорь они светились
И, как положено, —
Дрались.
Крыло в крыло —
Сшибались гулко,
Раскинув радугой хвосты…
И никла дедовская «тулка»,
Не смея тронуть красоты.
От света сказочного пьяный,
Сосновый покидаю кров,
И в честь меня
Дает поляна
Стозвонный залп тетеревов!
Сохатый
Давным-давно
Он бродит в одиночку,
Беду и радость
Делит сам с собой,
Осин промерзлых
Горестные почки
Жует неспешно замшевой губой.
У ельника в затишке
Греет тело
На предвесеннем солнышке скупом.
Но изморозь,
Что по хребту осела,
Не растопить и мартовским теплом.
И даже к шуму
Вовсе равнодушен:
Не слышит потревоженных сорок,
И грохота машинного дорог.
Он лишь безмолвью ельника
Послушен.
Стоит, жует…
И всё же сила сока,
Что бродит тайно в почках молодых,
Ударила по жилам
Жарким током
И заискрилась на боках крутых.
И вздрогнул лес
От радостного грома.
Пропала белка молнией в снегах.
Весенний зов,
Как солнышко, весомо
Сохатый нес
На вскинутых рогах.
Листопад
Срывает листья
Осенний ветер,
Мечутся, рыжие, на планете.
В метелице знобкой
Такая тревога!..
Прилягу устало
У доброго стога.
Прилягу,
Озябшую спину согрею.
А листья куда-то —
Скорее, скорее…
Вот-вот закричат беспокойно,
Как птицы,
Над полем продрогшим
Начнут табуниться.
Но листья — не птицы,
Не сбиться им в стаи.
Куражится ветер,
Бездомных взметая.
А рыжим —
К земле бы холодной щекою,
Окутать огромную
Желтой тоскою!
И хочешь не хочешь,
И надо ль не надо —
Вбираешь душой
Маяту листопада.
Подранок
Он жил, как все,
Законом стаи:
Бездумно шел за вожаком,
То к тучам весело взмывая
С гусиным звонким косяком,
То из-за туч,
Крыла смыкая,
Скользил за дальний косогор…
Гуляла,
Пела в небе стая,
И в сердце ликовал простор!
Ему бы петь и мчать бездумно,
Как прежде,
Вторить вожаку,
Когда бы там,
внизу,
не гумна
И не ударил гром в строку!
Взметнулась стая,
Строй нарушив,
Сомкнула поредевший ряд…
Предзимье люто веет в душу,
И раны под крылом
Горят.
Его болото приютило,
Озера грели
Как могли.
Но не вернулась крыльям сила,
Что отрывает от земли.