— Я не хочу на планету, где сплошная грязища, — заявил Джейсен.
— Тебе это не повредит, — сказал Хэн. — Мы с вашей матерью решили, что вам будет полезно посмотреть, как живут люди за пределами вашего теплого гнездышка на Корусканте. Надо чтобы вы увидели, как живет другая половина. В конце концов, точно так же жили ваши родители, Причем не так уж давно.
— Вы были бедными и все такое?
— Ну, я никогда не был богачом, — ответил Хэн. — А ваша мать… ну, в обшем, она потеряла на войне практически все, что у нее было.
Это еще мягко сказано, подумала Лейя. Империя уничтожила целую планету, просто чтобы нагнать страху на Галактику.
— Ладно, замяли, — продолжал Хэн. — Теперь я вам расскажу о драллах и селонианах. Взрослый дралл ростом примерно с тебя, Джейсен, но намного тяжелее. У них две короткие ноги и две короткие руки — на том же месте, что у нас. Драллы покрыты коричневым, черным или серым мехом… или иногда рыжим. Они похожи на эвоков, но чуточку выше и стройнее, с более короткой шерстью. Но головы у них совсем другие — круглые, на вид более… э… умные, с точки зрения человека… у них вытянутая мордочка, а уши прижаты к голове, а не торчат наружу. Драллы — очень благородные и умные создания, и они ждут, что к ним будут относиться с уважением. Это ясно?
Хэн посмотрел на детей, которые утвердительно закивали.
— Хорошо, — продолжил далее Хэн. — Мне незачем вас предупреждать, чтобы вы относились серьезно к селонианам, потому что вы сами это поймете через пять секунд после встречи с любым из них. Они большие, сильные и проворные, средний взрослый селонианин чуть-чуть выше меня ростом. Большинство людей считают их очень изящной расой. Они двуногие, как люди и драллы, но у них вытянутые стройные тела, и при желании они могут передвигаться на четырех конечностях. Вероятно, они произошли от каких-то очень энергичных и шустрых морских млекопитающих. У них гладкая короткая шерсть и длинные, заостренные лица с жесткими усиками. А еще очень острые зубы и длинные хвосты, чтобы отшлепать вас, если вы будете плохо себя вести. В основном они живут под землей и очень хорошо плавают. Но вы всегда должны помнить одну вещь. Скорее всего, вам удастся увидеть только стерильных женщин. Кстати, главарем у них всегда именно стерильная женщина. Все мужчины и женщины, у которых есть дети, должны все время сидеть дома, в норах.
— Не слишком-то честно, — заметила Джейна.
— Да, но только на взгляд человека, — ответил Хэн. — Наверное, такой порядок не кажется честным и кое-кому из самих селониан. Но так уж устроено их общество. Многие пытались вмешаться, убеждали их изменить свой уклад, но ничего из этого не вышло.
— Почему? — спросил Джейсен. Хэн рассмеялся: — Нет, нет, только не это! Как-нибудь в другой раз. Спроси меня об этом через десять лет или…
— Когда я стану достаточно взрослым, чтобы понять, — закончил Джейсен, театрально закатив глаза.
— Вот именно. Итак, вот вам три основных кореллианских народа. Время от времени группа с одной планеты решает перебраться на одну из других. В этом случае они просто собирают вещи и улетают. Затем — на следующий день или через тысячу лет — решает переселиться другая группа с другого Брата. И тоже улетает.
— Это продолжается уже тысячи лет. Нынче население всех миров перемешалось, и на каждом живут представители всех трех рас. Бывает, что в одном городе живет только одна раса — люди, селониане или драллы. В других местах — например, в Коронете — обитают все три расы. И не только они, но еще и выходцы из сотен других звездных систем. Все они прилетели в Коронет, чтобы покупать и продавать. Чтобы торговать. — Хэн на миг заколебался, на его лице проступила печаль.
— По крайней мере, обычно там жила толпа торговцев со всей Галактики, — сказал он. — Но из-за войны все переменилось, и многие торговцы давным-давно покинули Коронет.
— А почему из-за войны все переменилось? — спросил Анакин.
Хэн ненадолго задумался.
— Это как в игре. Ты выстраиваешь длинный ряд костяшек, а потом сбиваешь первую в ряду. Эта первая сбивает вторую, вторая — третью и так далее, пока они все не упадут одна за другой. Еще до того как началась настоящая война, становилось все труднее и труднее держать достаточное количество патрульных кораблей на космических трассах. Их постоянно отзывали. Нужно было то догнать рейдеров-повстанцев, то продемонстрировать свое присутствие в дальней системе, то уладить какой-то кризис. Чем меньше кораблей оставалось в системе, тем больше наглели повстанцы и пираты. Чем больше пираты щипали торговцев, тем менее выгодным этим торговцам казалось вести бизнес в системе. И когда торговцы ушли, вместе с ними ушла и торговля, и множество народа в Кореллианском секторе стало все больше и больше беднеть.
— А потом началась сама война, — сказала Лейя. — Весь Кореллианский сектор словно стеной отгородился. Имперская администрация на Кореллии страшно перепугалась. Не только повстанцев — они боялись всех и вся. Они решили, что лучше всего не доверять никому. И торговцам в том числе.
В сущности, они решили, что чужаки на Кореллии лишние. Администрация сектора все больше и больше замыкалась на себя. Она перестала доверять всем вокруг. Правительство издавало все новые и новые правила, чтобы запрятать под замок как можно больше информации. Становилось все труднее раздобыть даже самые обычные сведения, выходцам из других районов Галактики было все труднее прислать сообщение или прилететь на какую-нибудь из планет сектора. Правители перестали доверять собственному народу, вводили все больше и больше ограничений. Но поскольку Диктат — так назывался кореллианский начальник, — так вот, поскольку этот Диктат держался на имперских штыках, он мог делать, что хотел, не боясь, что народ будет протестовать.
— Но вы же давным-давно выиграли войну, — возразил Джейсен, — Разве этот самый Диктат не сбежал, когда имперцы ушли?
Лейя слабо улыбнулась. Если бы только Вселенная была настолько просто и понятно устроена, если бы проигравшие сразу уходили или сдались, осознав, что все кончено, — Диктат никуда не сбежал, — сказала она. — В смысле, он не улетел из системы. Если ты подумал, что в один прекрасный день он появился перед камерами и объявил о своей отставке, то такого не было. Но поскольку Империя уже не обеспечивала ему поддержку, жители боялись его все меньше и меньше. Они начали делать то, чего им хотелось, а не что было предписано правилами. Чем больше жители нарушали правила, тем больше они набирались храбрости, а осмелев, нарушали новые правила и т. д. Силы безопасности были не в состоянии это прекратить. Кроме того, им не хотелось стрелять в собственный народ. Вся система рухнула. Диктат по-прежнему сидел в своем дворце, издавал приказы и велел казнить то одного, то другого, но его больше никто не слушал, и никто его приказы не выполнял.
— И что с ним случилось? — спросил Джейсен.
— Да ничего особо не случилось. Новая Республика не стремилась его арестовать. В конце концов, Диктат являлся законным главой правительства. Если бы мы посадили его в тюрьму, то этим бы только разозлили старых приверженцев Империи, которых мы упорно старались одолеть. Мы все еще ломали над этим голову, когда он вдруг исчез. Мы полагаем, что его увезли в одну из Окраинных систем.
— А что это за Окраинные системы? — поинтересовался Анакин.
— Так называются звездные системы Кореллианского сектора, которые либо очень маленькие, либо лежат слишком далеко от Корелла, — пояснила Лейя. — Окраинные системы такие замкнутые, что по сравнению с ними у Кореллии душа нараспашку. Туда сбежало множество членов имперского секторального правительства, и все эти люди словно испарились. Республика учредила свое правительство во главе с генерал-губернатором — фрозианцем по имени Микамберлекто. Но, когда в секторе пройдут выборы, скорее всего, множество убежденных имперцев вернется на службу.