– Кирилл? – удивилась она и сделала приглашающий жест. – Заходи, пожалуйста, очень рада тебя видеть.
Девочка, мимоходом погладив Энди и скачущего, как мячик, Тихона, метнулась к выходу.
– Извините за беспокойство. Так я позвоню вам из дома и скажу, как называются собачьи капли.
– Заранее спасибо и всего доброго и вам, и голубю, – напутствовала ее женщина.
Спустившись по эскалатору, ребята нашли Ромку, нетерпеливо ерзающего на скамье.
– Сколько можно ждать! Нас же Нина Сергеевна убьет!
Вскоре трое друзей мчались на электричке по знакомой дороге. Лешка бережно держала старую корзинку на коленках, периодически заглядывала внутрь и смотрела, как там голубь.
Вопреки Ромкиным опасениям Нина Сергеевна их убивать не стала. С рассерженным лицом она вышла навстречу, но когда увидела в корзинке раненую птицу, облегченно вздохнула и ничего не сказала. Она показалась ей самым безобидным существом из всех, кого притаскивали ребята.
Глава III
Новые заботы
Вбежав в дом, друзья поднялись на второй этаж, в комнату мальчишек.
Ромка открыл корзинку и вынул голубя. В окно светило яркое солнце, и благодаря ему только сейчас все заметили необычное, необыкновенно красивое оперение птицы. Крылья оказались голубыми и отсвечивали серебром, спина, грудь и головка – чисто синими, ноги – красными, с небольшой белой опушкой, а шейка переливалась всеми цветами радуги. Несмотря на больное крыло, птица хранила гордую осанку.
Ромка коснулся пальцем большого белого нароста над клювом.
– Это называется восковицей, – со знанием дела пояснил он. – Глядите, прямо как у моего Попки.
Голубь вел себя смирно, но стоило ослабить хватку, как он выскользнул из его рук и захлопал крыльями, но не взлетел: Лешка успела его поймать. Однако от резких движений на верхней части поврежденного крыла тут же выступила кровь.
– Лешк, тащи ножницы, бинт, йод и приготовь слабо-розовый раствор марганцовки, – приказал Ромка, а сам схватил голубя за клюв и потянул его на себя. Птица переступила ногами и шагнула вперед.
– Ты что делаешь? – возмутилась сестра.
– Определяю, голубь это или голубка. Если голубь, то должен отдернуть голову назад, а голубка – нет.
– Значит, это голубка!
– Молодец, догадалась! А теперь иди и неси все, что я сказал.
Она притащила всю аптечку, развела в воде марганцовку, открыла пузырек с йодом, словом, сделала все, что велел брат. И Ромка, приговаривая «потерпи немного, я скоро», аккуратно выстриг перышки вокруг раны птицы и промыл ее марганцовкой. Затем залил больное место йодом и прибинтовал крылья к телу, чтобы голубка не смогла летать и тем самым тревожить рану.
– Я боялся, что придется накладывать швы, а теперь думаю, что и так заживет. Пусть посидит хотя бы пару дней без движения.
– Откуда ты все это знаешь? – удивился Артем.
– Ну, я еще в прошлом году, когда купил своего Попку, подумал: «А вдруг он заболеет или получит травму, что тогда делать?» Вот и нашел нужные книжки и узнал, как поступать в таких случаях. А потом стал читать не только про попугаев, но и про других птиц, – просто объяснил Ромка, но тут же опомнился, принял высокомерный вид и без тени иронии заявил: – Вы разве забыли, что я вообще почти все знаю? Правда, Попочка?
Желтый попугай высунул маленькую головку из-за прутьев высокой клетки и не замедлил похвалить своего хозяина:
– Ромочка хороший! Ромочка умный!
Голубка посмотрела на своего лекаря яркими рубиновыми глазами, как будто тоже хотела что-то сказать, но передумала.
Промолчали и Лешка с Артемом. Ромка был известным хвастунишкой, но его многочисленные достоинства с лихвой искупали этот маленький недостаток.
– Жаль, что голубей нельзя научить разговаривать. Они вообще молчуны, только между собой воркуют, – продолжал тот. – Зато видят превосходно. К вашему сведению, у птиц в сетчатке в три раза больше светочувствительных клеток, чем у человека.
Громко стуча когтями по деревянному полу, к ним приплюхал Лешкин Дик посмотреть на нового поселенца, неизвестно откуда взявшегося на его территории. В саду уже жили два колючих ежа, что ему было совсем не по душе, но птица не вызвала у пса никаких эмоций. Да и вообще, и к уличным голубям, и к Попке Дик не проявлял никакого интереса. Тем не менее Лешка велела ему уйти. Пес запыхтел и поплелся назад, во двор.
– Так, а где она будет жить? – озаботился Ромка. – Здесь ей будет тесно, и потом, одна птица в нашей комнате уже есть. Может, устроим ее в сарае или на чердаке?