Их специально для экспедиций в Арктику изготовили на Московском пищевом комбинате имени Микояна. Науку жарить мясо я усвоил еще в Москве в процессе своей холостяцкой жизни. Но пора начать изобретать что-нибудь новенькое, особенно первые блюда - супы, борщи и прочее.
После ужина распогодилось, небо очистилось от туч, и засверкали звезды. Я было хотел нырнуть в палаточный лаз, как вдруг мое внимание привлекло необычное свечение, напоминавшее Млечный Путь. Но почему-то ярче. Пока я раздумывал над этим непонятным явлением, подошел Гудкович, возвращавшийся с метеорологической площадки.
- Вы чего там на небе разглядываете, доктор? - спросил Зяма, забирая голову.
- Да вон там на юге вроде бы второй Млечный Путь появился.
- Так это же северное сияние!
- И это жалкое зрелище и есть северное сияние? - сказал я разочарованно. - А я-то думал это нечто грандиозное. Смотри, как расписал его Нансен.
Я перелистал его книгу "Храм в полярном море" и, отыскав нужную страницу, ткнул пальцем:
"Огненные полыхавшие массы разлились теперь блистающими многоцветными потоками-лентами, которые волновались, взаимно переплетались, змеились по небосводу. Лучи сверкали чистейшими хрустальными цветами радуги, преимущественно фиолетово-красными и карминовыми, как рубины, и самым ярким зеленым, как смарагды... нескончаемая сверкающая игра красок, фантасмагория, превосходящая всякое воображение". Неужели это описание было лишь плодом его романтического воображения?
Зяма улыбнулся:
- Как говорит Михал Михалыч, "торопиза не надо". Думаю, мы еще насмотримся северных сияний досыта.
7 ноября.
- Ты, часом, не забыл, что сегодня праздник? - спросил Дмитриев, разбудив меня чуть свет.
- Помню, Саня. Только уж ты мне помоги подготовить праздничный стол. Я ведь еще плохо ориентируюсь на твоем складе. Надо сделать ужин повкуснее.
- Сделаем все как надо. Не боись, - заверил меня Дмитриев. - Вот только бы ты еще тортик сообразил. Какой праздник без торта!
- Торт, пожалуй, я не осилю, - сказал я смущенно.
- А что в нем мудреного? У меня на складе специальная печка есть, "чудом" называется. В ней Вася Канаки такие кексы пек - пальчики оближешь.
- Ну тащи свое "чудо". Давай попробую тоже кекс изобразить. Ведь не боги горшки обжигают. Только ты помалкивай. Не получится - стыда не оберешься.
- Счас. Я мигом, - сказал Саша и, сбегав на склад, вернулся, держа в руках нечто похожее на высокую закопченную кастрюлю. Эта загадочная конструкция состояла из железной подставки, круглой алюминиевой формы для теста с широкой трубкой в центре и высоким колпаком, напоминавшим кастрюлю, перевернутую вверх дном, с дырочками по бокам. Раскрыв "Книгу о вкусной и здоровой пище", я, к счастью, обнаружил в ней описание "чуда" и рецепты по приготовлению кекса. Прежде всего я переписал на бумажку перечень всех необходимых кексовых ингредиентов. Оказалось, в моем кухонном арсенале есть почти все - мука, масло, изюм, сухое молоко и даже дрожжи. Отсутствующие яйца Саша рекомендовал заменить меланжем - густой ярко-желтой массой из яичных желтков. Отсутствовал только ванилин, каковой, по мнению авторов "талмуда", был крайне необходим. Не мудрствуя лукаво, я решил обратиться за помощью к аптечке. Покопавшись в груде конвалюток с таблетками, я остановил свой выбор на цитрамоне, в котором, как я полагал (правда, ошибочно, как выяснилось последствии), содержится ванилин. Свалив на стол все необходимые продукты, я засучил рукава и принялся за дело: насыпал гору муки в эмалированный таз, развел теплой водой сухое молоко и смешал с мукой. Видимо, я переусердствовал. Тесто получилось жидким, как кисель. Я досыпал еще муки. Теперь оно стало чертовски густым. Пришлось эту процедуру повторять несколько раз. Но настойчивость принесла свои плоды. Теперь следовало добавить изюм, пяток превращенных в порошок таблеток цитрамона и полпачки дрожжей. Размесив липкую, приятно пахнувшую вязкую массу, я скатал колобок, опустил его в кастрюлю с теплой водой и повесил высоко над плиткой, чтобы тесто подошло. Через час, когда колобок располнел, я извлек его из воды, обсыпал мукой, скатал в колбаску, бережно уложил свое произведение в "чудо" и поставил на огонь. Когда кекс покрылся коричневой корочкой, Дмитриев, выполнявший роль консультанта и дегустатора, отщипнул кусочек.