- Где це таке? - изрек свое любимое Комаров.
- Автоматическая буквопечатающая вертушка БПВ-2. Личный подарок конструктора Алексеева гидрологам станции СП-2. Все параметры течений она автоматически печатает на телеграфной ленте. Ее пружинный механизм рассчитан на неделю непрерывной работы. В прибор встроен магнитный компас и отсчет направления ведется относительно плоскости магнитного меридиана, на который он указывает. Вот все инструкции по эксплуатации прибора, изучите и пользуйтесь им на здоровье.
Радость гидрологов не поддавалась описанию. Ведь этот прибор избавлял их от утомительных многодневных дежурств над лункой.
- Жаль только, - добавил Трешников, - что к моему отлету из Ленинграда удалось изготовить вертушку в единственном экземпляре. Так что берегите ее как зеницу ока.
Сомов и Никитин несколько дней вникали в тайны прибора, строчка за строчкой изучали инструкцию и, наконец, решили, что пора действовать. С сосредоточенными лицами они осторожно на тросике опустили вертушку в жерло лунки и несколько дней ходили именинниками, в ожидании, когда наступит торжественная минута пожинать лавры конструкторской мысли.
Я себе представил состояние Никитина, когда он, придя в гидрологическую палатку проверить "самочувствие" прибора, обнаружил, что тросик, на котором висела вертушка, подозрительно ослаб.
Охваченный ужасным предчувствием, он потянул за тросик, ставший странно легким. Вертушка исчезла. То ли трос оказался с внутренним изъяном, то ли соленая океаническая вода разъела за несколько дней его стальные нити. Причина уже не имела никакого значения. Драгоценный прибор был утрачен безвозвратно.
В довершение всех бед Мишу Комарова вновь скрючил радикулит. Как ни убеждал я Михаила поберечься, он, как всегда, был глух к медицинским советам и вот теперь лежит обложенный грелками, проклиная свою злосчастную судьбу.
17 декабря.
Все в мире относительно. Еще недавно я проклинал нашу старую палатку - кают-компанию и испытывал телячий восторг от нового камбуза в штурманской рубке самолета. Он действительно был намного комфортабельнее прежнего. Но все его преимущества потеряли цену от царившего в нем холода. Металлические стенки фюзеляжа словно впитывают в себя мороз, и поутру температура в нем немногим отличается от наружной. Деревянный щит на полу покрыт слоем льда. Заготовленная с вечера вода превращается к утру в прозрачный слиток. Стены обрастают белым пушистым мхом. Эх, сюда бы хоть один водопьяновский примус. Цены бы ему не было. Но примусы давно покоятся в каком-то сугробе, а нет-нет да вспомню недобрым словом их горе-изобретателей. Нет, кулинарное поприще не моя стихия. А ведь старожилы Арктики утверждают, что должность повара одна из самых завидных. Тут тебе и самые вкусные кусочки достаются, не надо тащиться в мороз и пургу на метеоплощадку или к гидрологической лунке. И, главное, человек постоянно в тепле. Возможно, в этих рассуждениях есть доля правды (а может быть, элементарной человеческой зависти). Но я твердо уверен, что ни один человек на нашей станции не завидует моей поварской доле. Ведь даже теплом, этой неотъемлемой привилегией кока, я не пользуюсь. Разве что в короткие промежутки, когда баки и кастрюли перестают закрывать горящие конфорки. Пока я нарублю твердое, как бетон, мясо, отмерю порции круп и сухих овощей, ноги так замерзают, что приходится приплясывать на обледенелом полу. Чтобы не впасть в уныние, я предаюсь художественной самодеятельности. Читаю вслух стихи, распеваю во весь голос цыганские романсы и патриотические песни, аккомпанируя себе стуком ложки или ножа. Но особенно я люблю исполнять куплеты с "хитрой" рифмой.
В турнирный день один вассал
Весь графский замок... обошел.
Нигде уборной не нашел
И в книгу жалоб записал.
Жан, возвращаясь из кино,
Случайно вляпался в... историю.
Ему нельзя ходить в "Асторию",
Когда на улицах темно.
Сразив кардиналистов рать,
Три мушкетера сели... кушать
И приготовилися слушать,
Как д'Артаньян им будет врать.
Весна. Крестьянин торжествуя
Идет, держась за кончик... плуга,
А позади его супруга
Ворчит, на мужа негодуя.
Маркиз гурманом слыл давно,
И в теплом виде ел... окрошку.
Он был хороший парень, но
Оригинальничал немножко.
Тореадор попал в беду,