– Ради веселья? – как-то не к месту предположила Кира.
– Веселье… – хмуро повторил бывший начальник и огляделся.
Всюду сновали люди в белых халатах, взмыленные, встревоженные, ходили из кабинета в кабинет, что-то оживлённо обсуждали, даже спорили. Жизнь вокруг текла своим чередом, и никто на нас не обращал никакого внимания, только одна очень молодая девушка на минуту остановилась около своего кабинета, погружённая в размышления, и посмотрела в нашу сторону. Взгляд её был очень пронзительным, но в то же время очень пустым и безжизненным, казалось, она вовсе не видит трёх человек перед собой, а смотрит куда-то вдаль, сквозь нас, и думает о чём-то своём. Какие мысли крутились в её голове? Возможно, она вспомнила своего дедушку, когда увидела Икарова, и ей невыносимо тоскливо захотелось его обнять, а может, её мысли и вовсе унеслись в такие тёмные и запутанные глубины сознания, где мы так любим скрываться время от времени. Девушка смотрела сквозь нас некоторое время, а потом внезапно погрустнела, отвернулась и зашла в кабинет, медленно закрыв за собой дверь.
Сергей Геннадьевич проводил её взглядом, потом повернулся к нам и мрачно покачал головой.
– Нет, Кирочка, не думаю, что дело тут в некоем веселье или чудачестве и даже не в юношеских причудах. – Икаров глубоко вздохнул. – Причина намного серьёзнее и глубже. Знаете, я всегда говорил, что молодёжь – это индикатор здоровья общества. Ведь дети – это цветы жизни, а по здоровью цветка можно судить о качестве почвы, на которой он вырос. То, что сейчас мы видим, – это даже не болезнь цветка, скорее, его просто срезали, оторвали от земли, и теперь он сохнет и умирает…
Сергей Геннадьевич вдруг встрепенулся, опомнился, стал очень взволнованным.
– Ой, что-то мы тут заговорились совсем, вам же надо срочно бежать в главный совещательный зал, там же сегодня этот… – Икаров поморщился. – Заменитель мой. Стил, Кира, навестите меня как-нибудь, чаю попьём и обсудим много интересных тем. Одно только прошу – не забывайте меня. Я же не смогу так… без вас, без них, без всего этого.
Икаров попытался улыбнуться и посмотрел вслед уходящим по коридору паре Техникам.
– Да что вы такое говорите, мы же… – запричитала Кира.
Но Икаров интенсивно и крайне эмоционально замотал головой и шляпой в своей руке.
– Нет-нет, Кирочка, не нужно больше слов. Сегодня с меня достаточно комплиментов и обещаний, а то совсем разрыдаюсь. – Икаров поспешно нажал на кнопку лифта. – Давайте я вас немного провожу до зала совещаний, а потом уже пойду восвояси, а то меня здесь уже не очень-то хотят видеть.
– Хорошо, – согласилась Кира. – А за приглашение спасибо, мы обязательно придём. Правда ведь, Стил?
– Да, конечно, сразу же, как сможем, обязательно навестим! Не расстраивайтесь вы так, Сергей Геннадьевич, вот увидите, опозорится ещё этот Хранитель. Эти прихвостни при троне ничего не смыслят в расследованиях. Вы подождите, вас ещё и назад попросят!
– Спасибо вам, ребятки. – Икаров улыбнулся. – Только из-за вас я всё ещё здесь.
Двери лифта распахнулись, и мы с Кирой втиснулись внутрь, а Икаров немного замешкался, провожая взглядом очередных Техников, суетливо пробегающих мимо, ворчливо покачал головой и последовал за нами. Кира – главная по кнопочкам, нажала на ту, что соответствовала восьмому этажу, двери послушно закрылись, кабинка заметно дёрнулась и стала опускаться.
– Вот ведь поросята! – с досадой воскликнул Икаров.
– Кто? – непонимающе спросил я.
– Да Техники наши, усердно делают вид, что меня уже не существует, не успел даже за порог ступить. Ещё же вчера ко мне бегали в кабинет. Как же изменчива человеческая любовь…
– Не обращайте внимания, – попыталась приободрить его Кира. – Техники все такие, сами себе на уме, зануды, одним словом.
Лифт тем временем остановился на восьмом этаже, двери отворились, и мы дружно вышли наружу.
Нужно сказать, что башня Стражей – это почти целый город в миниатюре, со своей особенной жизнью, энергией, всеми возможными удобствами и услугами, которые мог предоставить мир снаружи. Здесь можно прожить целую жизнь, ни разу не покидая этих стен. Я думаю, что одержимый архитектор специально придумал её как самодостаточный форпост, с целью как можно больше разделить миры внутри и снаружи башни, тем самым отделяя жизнь простых людей и слой сложных механизмов, поддерживающих порядок и мирное существование всех обитателей Системы. В здании насчитывалось невероятное количество этажей, сколько точно – неизвестно даже мне, может, сотня или больше, ведь никто, кого я знаю, не были выше двадцать пятого этажа и даже не подозревали, что там могло происходить. Всё, что выше, было доступно только узкому кругу высокопоставленных лиц, таких как Хранители или Техники с допуском к ядру Системы. Палачи считались элитой Стражей, но всё же простыми солдатами, оружием в руках тех, кто восседал над нашими головами. Зато я прекрасно знал, что творится здесь, у подножия стеклянного исполина.