Внимание Аркантуса вернулось к голограмме ее лица. Выражение лица, навсегда запечатленное в базе данных Консорциума, теперь казалось более уместным — она была не в своей тарелке, отчаянно пыталась найти свое место, но не знала, как к этому подступиться. Насколько просто было бы предложить ей должность в его организации? Он мог бы поддерживать видимость законности, по крайней мере, некоторое время, посвящая ее в истинную природу своего бизнеса, и он бы знал, что тем временем она была в безопасности и обеспечена.
Третий глаз скользнул по параметрам под ее голограммой, задержавшись на полном сканировании тела, которое было стандартным для каждого жителя Бесконечного Города. Они ничего не скрывали.
Он поднял руку и вытянул указательный палец, но остановил себя, прежде чем двинуть им вперед. Одной мысли о том, чтобы увидеть то, что было скрыто под мешковатой, бесформенной одеждой, было достаточно, чтобы вызвать прилив тепла к паху. И все же, чего бы это дало? Что мог бы сделать быстрый взгляд, кроме как молча разрушить толику доверия, которую он построил с ней?
Зачем смотреть сейчас, когда он в конце концов увидит ее плоть непосредственно своими собственными глазами? Это будет настоящий приз, настоящий кайф. Голограммы не могли сравниться.
Тот неизбежный момент, когда она, наконец, отдастся ему, когда по собственной воле откроет ему свое тело, этот момент будет особенным, не поддающимся описанию. Момент, которого стоит дождаться.
Одно только предвкушение придало бы этому моменту такой трепет, что было бы глупо не дождаться.
Он опустил руку к промежности и прижал ее к своей щели. Несмотря на нижнее белье, его член изо всех сил пытался выйти, вызывая пульсирующую боль в области таза. Он наклонился вперед в кресле, чтобы снова затянуть ткань. Облегчение, вызванное дополнительным давлением, было минимальным.
Переместив ее файл на один из боковых экранов, он потратил несколько минут, чтобы просмотреть записи службы безопасности со всего комплекса и его различных входов — там была отдельная запись, соответствующая каждому из восьми псевдонимов фальсификатора, которые он использовал, личностей, отличных от тех, которые он просматривал на идентификационном чипе. Все казалось тихим, улицы Нисса Вай — крупнейшего сектора черного рынка Подземного города — были такими же оживленными, как и всегда, но движение текло мимо незаметных входов, и ничего подозрительного не бросалось в глаза.
Удовлетворенный, он переместил файл Саманты обратно на основной дисплей, удалив все, кроме голографического изображения. Откинувшись на спинку кресла, он поставил локоть на подлокотник и подпер рукой подбородок. Он пристально посмотрел в ее темные глаза. Слабое покалывание пробежало по кхал.
Чем дольше он смотрел, тем яснее становилось, что он больше не сможет игнорировать потребности своего тела. Он снова опустил руку, ослабляя нижнюю повязку. Его член выскользнул на свободу.
Он издал стон и обхватил пальцами основание члена.
— Скоро ты узнаешь, Саманта… ты моя.
ЧЕТЫРЕ
После того, как Саманта залатала порезы и царапины с помощью аптечки первой помощи в ванной, она отправилась спать. Ее сон был беспокойным, она металась и ворочалась, не в силах найти удобное положение из-за боли, терзавшей избитое тело. Как будто множества синяков было недостаточно, в голове проносились тысячи вариантов «что, если».
Что, если она недостаточно сильна, чтобы выжить здесь? Что, если она никогда не найдет работу? Что, если она снова столкнется с этой бандой, когда будет одна?
Но больше всего она не могла перестать думать о неком седхи, от малейшего прикосновения которого ее тело воспламенялось.
На следующее утро она проснулась, чувствуя себя более измотанной, чем вечером. Подняв руку, она провела кончиками пальцев по запястью, трогая того же место, которого так нежно касались пальцы Алкорина. Не имело значения, что его руки были кибернетическими, это все равно было его прикосновение. И его глаза… Они пленили, смотрели сквозь нее прямо в сердце, и казалось, что он уже знал ее. Его напор пугал Сэм так же сильно, как и соблазнял.
Он опасен.
Сэм повторяла эти слова в голове, пробираясь по переполненным улицам Подземного города в поисках работы. Она почти никуда не выходила, мысль об отъезде вызывала тошноту, но сдаться, поступить как трусиха было еще более отвратительным.
В городе, заполненном миллиардами существ, Сэм была всего лишь пылинкой. Она была потеряна, без направления, без руководства, без друзей, без семьи. Но это не означало, что не было надежды. Путь был, где-то здесь ее будущее, но она должна была продолжать двигаться вперед, если хотела его найти.