Аркантус приблизился к информатору на один шаг.
Боккан поднял взгляд, встретившись с третьим глазом Аркантуса, и скользнул на полметра в сторону вдоль стены.
— И он ожидает, что информаторы, которые посылают людей в его сторону, будут осторожны, — сказал Аркантус. — Ожидает, что они будут охранять его потенциальных клиентов. Вот почему он гарантирует, что упомянутые информаторы получат хорошее вознаграждение. Вот почему ты получил хорошую компенсацию — тысячу кредитов в месяц плюс откаты за рефералов1 по новым заказам.
Боккан отпрянул назад, как будто пытаясь протиснуть свое тело сквозь стену.
— О-откуда ты мог знать…
— Помни, я задаю вопросы, и мы подошли к последнему. Я верю, что ответ должен даться тебе достаточно легко. Кажется, у тебя нет проблем с передачей этой информации каждому, кто приходит с вопросами, — предвосхищающие электрические токи пробежали по кибернетическим конечностям Аркантуса. — Как меня зовут?
Глаза боккана расширились, и каким-то образом его каменная кожа побледнела.
— А-Алкорин-Фальсификатор?
Аркантус кивнул.
— Хорошо. Очень жаль, что тебе, похоже, не хватало ума, когда ты продавал моих клиентов. Мне не нравится, что мой бизнес оказался под угрозой. Я бы посоветовал тебе запомнить это, но…
Он сдвинул большой палец и подбросил кредитный чип высоко в воздух. Боккан поднял глаза, чтобы проследить за движением чипа. В тот же момент Аркантус открыл потайное отделение в левом предплечье. Из отделения выскочило оружие, рукоять клинка жесткого света оказалась в протянутой руке. Он активировал оружие, прежде чем полностью сомкнул пальцы на рукояти. Лезвие, похожее на меч, выкованный из полупрозрачного желтого кристалла, мгновенно сформировалось и пронзило шею боккана.
Издав сдавленный стон, информатор боккан опустил глаза, чтобы посмотреть на клинок, прежде чем снова встретиться взглядом с Арком.
Аркантус поднял правую руку и поймал кредитный чип, когда тот летел вниз.
— Извини. Такие люди, как ты, просто не соответствуют этике моего бизнеса.
Он деактивировал энергетический клинок.
Кровь сочилась из тонкой, как волос, раны на горле боккана. Аркантус отвернулся, убирая рукоять обратно в тайник. Он успел сделать несколько шагов к концу переулка, прежде чем боккан рухнул, глухой удар тела о землю не заставил его остановиться.
— Ты действительно только что упомянул об этике, когда твой клинок был в чьем-то горле? Спросил Драккал из-за спины Аркантуса.
— И что?
— В последнее время ты раздражителен.
Аркантус остановился в нескольких шагах от входа в переулок.
— Я не раздражителен.
Драккал сухо усмехнулся, но ничего не сказал, Аркантусу это показалось хитрым способом оставить последнее слово за собой, не произнося ни звука.
Арк развернулся лицом к Драккалу. Разочарование и стресс последних двух недель выплеснулись на поверхность, но когда он посмотрел в зеленые глаза Драккала, светящиеся отраженным светом из-за рекламных щитов в переулке, эти эмоции утихли. Ни в чем из этого не было вины ажеры.
— Заткнись, — пробормотал Аркантус, повернулся и вышел на улицу, направляясь к автомобилю на воздушной подушке, ожидавшему в нескольких кварталах отсюда.
— Проблема решена, — сказал Драккал, подходя ближе к Аркантусу. — Источник утечки информации устранен. Не нужно напрягаться.
Аркантус пренебрежительно махнул рукой.
— Проблем вообще не должно было возникнуть. Я уверен, что ущерб моей репутации уже нанесен.
— Ты знаешь, что земляночка и ее пара никому не рассказали о случившемся.
— Дело не в этом, Драк.
— Так и есть. И я не позволю тебе сделать это, Арк.
— И что именно, по-твоему, я делаю? — Аркантус пнул ногой кусок ржавого металлолома, валявшийся на земле, его кибернетическая конечность зарегистрировала удар и передала эту информацию в мозг, но это было совсем не то, что почувствовать это самому.
— Накручиваешь себя.
— Я определенно этого не делаю, Драккал.
— Ты хнычешь, как измученный жаждой детеныш, выпрашивающий материнский сосок.
Выгнув бровь, Аркантус повернул голову к своему спутнику.
— Ты действительно так думаешь?
Драккал пожал своими широкими плечами.
— Если честно…
— Нет, это точно не честно. Ты обвиняешь меня сначала в преувеличении значимости происходящего, а потом в нытье. Что именно?
— И то, и другое. Ты был не в себе с тех пор, как разобрался с той землянкой.
Аркантус вздохнул.
— Разве лгать самому себе вредно? Хотя бы для того, чтобы понять себе настроение.