- И что нам с этим делать? – обреченно вздохнула я. Если на момент знакомства была лишь кровное обожание, то факт моей причастности к охоте… Погубит наши светлые чувства.
- За это время я успел хорошенько научить её подчинению, так что она с нами. Идём, покажу тебе её.
Шонграх весело ухмыльнулся и махом его руки, книжный шкаф отодвинулся в сторону. Две книжки упали, но «отец» не обратил на них никакого внимания. Направился к потайному ходу.
Я за ним. Тело приобрело прежние, любимые глазу эльфийские формы.
Этот проход напоминал наши академические катакомбы. Камни были настолько старые, что покрывались глубокими трещинами.
- А кто разрушил крепость? – вспомнила о недавнем Федином рассказе.
Мужчину очень удивило мой вопрос, вон как выгнулись его плечи. Словно на его шею упала тяжёлая гиря.
- Соперники – просто ответил он – мои главные враги.
Объяснять дальше и не требовалось, все и так стало понятно; претенденты на трон постарались.
Вот на очередном повороте блеснул блеклый след. Темница. Он держал свою дочь а таком месте?!
Дальше картина произошедшего стала намного мрачнее, хуже придумать просто невозможно. Кандалы! Женская спина, располосованная вдоль и поперёк, с которой так же лились капельки свежей крови.
«Дракон, сожри мои тапки!» - мысленно воскликнула я.
Сестра как будто не чувствовала боли от кровоточащей спины. Взглянула на нас из завесы ранее светлых волос; теперь они блестели от давно не видимого шампуня.
Одета она была так же, как и в последнюю встречу. Но, боюсь, верх уже ничем не спасёшь, даже если заштопать ткань.
Я надеялась увидеть хоть малейший намёк: будь то раздражение, гнев или ярость. А не этот отсутствующий взгляд, который пробирает до самых костей. Стеклянный, не осознанный.
- Можешь радоваться, что пора мучений закончилась – от раздавшегося голоса побежали мурашки – Анорексия тебя обмоет и переоденет. Что будет, если ты скажешь об этом хоть слово можешь не думать, ибо это окажется твоими последними минутами в жизни. Ты помогла мне подобраться к принцу ещё ближе и только по этому ты ещё жива. Держи!
В руки вложили ключи и переносной портал с одноразовыми координатами, которые вели в нашу академию. На первый атрибут мне так же дали указания:
- Один вставишь во входную дверь, другой же открывает шкаф.
На этой ноте отец поспешил ретироваться. Весь тихий гнев, что поселился в душе я спустила на удаляющуюся фигуру. Вложила в него все, что только ощущала.
И только потом заметила вдвое сложенный листок с аккуратным текстом: Не вздумай сводить её шрамы, так же как и остальные синяки. Трогай лишь нескрываемые тканью места – лицо, запястья и шею.
Теперь я посмотрела на дверь.
«Почему ты такой? Почему?!Почему?!Почему?!» - бились запоздалые мысли.
Как можно было не замечать очевидного, что вовсе не укравшая внимание отца - сестра достойна смерти.
А самое главное; Почему я не прикончила его, когда была возможность?
Однако у меня были дела по важнее. И на них у меня было выделено чуть меньше часа максимум.
Первые десять минут я возилась с замком, а после дошла до комнаты. По пути мы никакого так и не встретили. Не было ни слуг, ни матери Алины. По меньшей мере именно она должна была первой заступиться за дочь; где она была все время и что делала, меня не волновало.
Я переводила взгляд то на сестру, то на стены комнаты.
Какая у человека обстановка в спальне играла для меня значительную роль. Даже по такой мелочи можно воссоздать характер и темперамент хозяина.
Например Алина явно тяготела к желтоватому и белому. Такого цвета было бы больше, если бы не одно но.
Этим «НО» стали чёрные полосы фломастера вперемешку с красными чернилами перьевой ручки. Чернила от последней разлились в цвет артериальной крови: такой яркой она была на фоне других. Это считалось сродни кресту на жизни.
Перед заточением девушка изрядно попортила все окружающие предметы; В их число входили и стулья, и кровать, и все остальное.
- Ванна хоть цела? – наконец я задала первый вопрос к сестре.
- Её не пробьешь – вышел из неё жалкий хрип – только шуму навела, благодаря чему меня и схватили, да привели к отцу на беседу.
Слушая её исповедь я открыла дверцу в нужную комнату. Хорошо изготовленная ванна была покрыта акриловым слоем. За наше отсутствие кто-то из служанок успел нагреть воду. В неё так же насыпали лепестки роз и капнули туда мятное масло. Получилось очень успокаивающе, в духе моей сестры.
- Я думала что помру прямо там. Отец не выслушал и сразу повесил за руки, оставляя небольшое расстояние для ног. С каждым вдохом было столько плетей, сколько не дают отличившемуся рабу. Очень страшно. Уже и не помню сколько раз теряла сознание, мысленно проклиная отца.
Я взяла мочалку и осторожно убирала лишние корочки и грязь на коже. Вода вмиг почернела. За каждым движением с её кожи тянулись ленты грязи. Отделившись от кожи, они попадали в без того тёмную воду.
- А один раз я услышала любопытный диалог с каким-то мужчиной. Они вроде знакомы с отцом. Тогда я в очередной раз притворилась спящей, понадеявшись услышать что-то интересное. И не прогадала. Алистер – на его имени я царапнула кожу мочалкой посильней, чем нужно – позвал какого-то мужчину. К нему обращались как к пыли. Только так и обращался: Пыль сюда, пыль не то, пыль достал и так далее. Так вот, речь была о тебе, принце и двух магистрах.
- Что? Ты помнишь о чем они говорили!?
- Я об этом и толкую! Он обвинял в вас заговоре против него, ссылаясь на твоё поведение и частые разговоры с ними. Сказал, что раз не получилось убить тебя и настроить весь дворец и обысных людей против «отброса» королевской семьи, то нужно действовать более радикально!
- Отброса? - Я сразу поняла, что речь идёт об Алане – назвать так члена королевской семьи…самоубийство.
- Вот и я о том же. Шонграх уже успел посвятить тебя в план? Раз снова считает союзником, то точно дал указание.
- Убить Алана – тихо произнесла, задрожав всем телом – мне нужно убить принца, Алин…
***
Мы прошли все коридоры, которые только были в поместье, лишь делая вид что ищем выход. На самом же деле Алина показывала мне места, где могут быть спрятаны потайные ходы или ещё какая нибудь лазейка, если сюда придётся уже возвращаться.
В бою как говориться все средства хороши! И в академию мы вернулись относительно в хорошем настроении.
- Им нужно сказать – рассуждала Алина – это не такая информация о которой нужно промолчать.
- Ты полностью права – твёрдо сказала я, видя её выражение, выражавшее что угодно, но не веру в моё раскрытие.
Мне оно казалось до смерти глупым. Ладно тогда, но сейчас я практически их друг. И все сами говорили, что со мной можно общаться. Тогда почему нет?
Занятия давно начались, так что на улице никого не было. Мы с подругой с успехом зашли в дом и начали делать свои дела. В частности умыться, переодеться и прочие мелочи.
Когда мы расчесывались, обе услышали шипящий звук из моего комода. Как будто кто-то выжигает бумагу.
Этот звук мог свидетельствовать только об одном. И это одно не закончится ничем хорошим, так как это характерный звук для послания от Шонграха.
Чеканя шаг я выдернула слежавшиеся листы с волшебной бумагой, на которой могут отображаться незаметные для ректора и других магистров записи от отца.
Казалось бы, мы все уже обсудили, но это было лишь началом его коварного плана.
- Что это? – Алина подошла сзади и взглянула на стремительно появляющиеся буквы.
- То, что мне не успели сказать.
Я мигом свернула записку и сунула её в правый карман штанов.
Для неё найдутся гораздо лучшее читатели, чем я.
- Осмелишься?
- Должна – уверенно ответила – у нас общий урок, идём? Обсудим все после занятий.