Начальник весь изогнулся и елейно:
— Я вас умоляю. Он вам мешать не будет.
Тот, наконец. Начальник ушел.
Наставник оглядел и удобнее устроился в кресле.
— Во что играешь?
— Как?
— Какие игры предпочитаешь?
Он перечислил несколько названий. Я силился понять.
— Ну, ты даешь. А чем же ты собираешься заниматься на работе?
— Работать. Приносить пользу обществу.
Он вытаращился и даже вылез из кресла. Я дрожу от страха.
— Ты из Аграрки, что ли? — наконец говорит он. — Ясное, гвоздь в галактику, дело — деревенщина, твою в Пустицу. Ты, гвоздь в галактику, запомни, трескучий сторож, что, гвоздь в галактику, работать — вздор. Придет Дурак, трескучий сторож, и все, твою в Пустицу, испоганит. Зачем трудиться? Зачем надрываться? Потеть, мозги бекренить! А, может, Он стоит за Дверью, только и ждет, как бы испортить то, что я сделал! Псих ты, что ли, работать? Вот изловим Его, тогда другое Дело, другой поворот.
Сели мы. Стали учиться в бегунка: кто больше уловок против Дурака помнит — в алфавитном порядке.
— А почему вы так с начальником? — спрашиваю.
— Не знаешь, деревенщина? У нас начальники, чем бы ни командовали, самая дрянь и есть. Ведь ты прикинь: если начальника уважать, то он выкобениваться начнет, возомнит о себе; если начальникам какие-то привилегии давать, так все станут стремиться выбиться повыше, карьеризм начнется — и Дурак в этой сумятице проскочит на руководящее место. Поэтому Защита не дает руководителям никаких привилегий. Наоборот. Чем выше начальник, тем меньше к нему уважения. Самое большое начальство — так, ветошка, и в лицо-то плюнуть противно. Кому в таких условиях захочется в начальники? Дураку — никогда. Только такому агломерату, который ради дела готов на все — даже быть всеобщим посмешищем, плевательницей. Ему главное — работа. Организовывать, выдавать на-гора, перевыполнять. К тому же наши начальники ничего не решают в одиночку — всегда кучей, всегда с испугом ошибиться. Грязная работа.
— А как же 999 президентов? Их ведь уважают?
— Слегка. Да и то потому, что они выборные, они случайные. Их раз в ступень избирают — разыгрывается лотерея, в которой участвуют все жители Агло. 999 номеров выигрывают. Кто выиграл, тот на ступень становится одним из президентов. Поскольку у нас все безызъянно умны, то нет большой разницы, кто станет президентом.
— А в оранжевой службе начальники тоже — «ветошки»?
— Там дисциплина, там другое. Они Дурака призваны поймать. Мы все Его караулим, но — любительски. А они профессионалы. Им надо действовать четко и слаженно, как и всем. Но и мгновенно. А для оперативности нужна иерархия.
— Ирархия?
— Отвяжись, деревенщина.
— А почему вас Пойдемкой называют?
— Гы, гы… гвоздь в галактику!.. Оттого, что я чуть замечу за кем — сразу к нему: «Пойдем-ка, голубчик, на Г/А!» Я наблюдательный, ушастый и глазастый. Другие мнутся, сомневаются, прежде чем послать кого-нибудь на Г/А, а я быстрый: «Пойдем-ка!» Меня выговоры не остановят — чихал я на них.
Я поежился. Мне не хотелось «пойти-ка».
— А меня зовут Бажан, — говорю.
— Тебя зовут щенок и деревенщина. Я и до твоей сути докопаюсь. Понял, трескучий сторож!
Через несколько попыток наши отношения с Пойдемкой кое-как наладились. Он по-прежнему называет меня деревенщиной и щенком, но показал, как следить за конвейером и где роботам нужна агломератская помощь. Большую часть рабочего времени играем в бегунка или слоняемся по цехам, болтая со знакомыми. Сперва я хотел направить Пойдемку за безделие на Г/А, но кругом все точно так же — производство не прекращается, работники на мой вопрос раздражаются: что приносят пользу и еще какую, и не деревенщине лезть не в свое дело!.. Мне открылся новый волшебный мир общественно полезной деятельности. Я приношу пользу, я лег камнем в кладку против пришествия Его. ЗОД — незыблемая стена.
Состоится митинг.
Огромный зал. Толпа по рядам расселись.
Работников неожиданно много. А мне-то что, все автоматы делают. «Обычно никого не видно — прячутся от начальства», — поясняет Пойдемка.
Первыми — начальники. Их никто не слушает, громко переговариваются, в того же бегунка играют, анекдоты травят, агломераты с агломератками заигрывают, а те кокетничают вовсю. Начальники: надо лучше и больше. Мне стыдно, что их не слушают.
— Мы должны, — говорит начальник нашего цеха, — бороться с извращенным отношением к установлениям ЗОД. Нельзя ждать, пока нагрянет Дурак, нужно трудиться, чтобы не бояться Его пришествия.