Биосфера мутирует, перерождается и обедняется вместе с нами. Каждую неделю с планеты исчезает несколько видов насекомых и растений. А те, что остались, непредсказуемо меняются генетически. Эх, какая захватывающая интрига! Нет, мне положительно интересно, что же нам окажется проще: поумнеть или исчезнуть?..
ОПАСНОСТЬ 3: МИКОТОКСИНЫ.
Зав. лабораторией токсикогенных микроорганизмов и биобезопасности ВНИИБЗР, член Высшего экологического совета, профессор Олег Александрович Монастырский знает о микотоксинах больше, чем кто–либо: он исследует их много лет. Это ему принадлежит известная фраза: «Грибы будут править миром». А он ничего не говорит просто так.
Грибы — уникальный тип живого. Они странно соединяют в себе биологию бактерий, растений и животных. Питаться могут и живыми, и мёртвыми тканями, всасывают воду и минеральные растворы. Могут и паразитировать, и жить в симбиозе. Размножаются в тысячи раз быстрее других организмов, создавая сотни разных рас. Они вездесущи и могут адаптироваться к чему угодно — была бы влага и корм. Разглядывая плесень в микроскоп, не сомневайтесь: она видит вас ещё лучше!
По интеллекту грибы дадут фору даже позвоночным. Разветвлённая многоядерная грибница быстро охватывает огромное пространство, собирает массу информации и превращает её в совершенную ответную биохимию. Никто не вырабатывает столько веществ для управления своим окружением. Поселившись в растении, животном или рядом с другими микробами, грибочки без особых проблем регулируют их биохимию в свою пользу. Как? С помощью многочисленных ферментов, а так же сильнейших биологических ядов — микотоксинов.
Сейчас известно более 2000 микотоксинов, из них изучено около сотни, а определяется в продукции — с десяток. Интересные это яды! Не разрушаются ни кислотами, ни щелочами, ни светом, ни давлением. Выдерживают нагревание до 400 ºС! Опять чем–то неземным попахивает… Ядовиты рекордно: лучшие биопестициды сейчас — именно микотоксины. Сделать с ними что–то очень трудно: они — везде. Любой плесневый грибок, любая гниль, любая грибковая болезнь — их фабрика. Особенно токсичен наш хлеб: мы так храним зерно, что его ядовитость вырастает в 20–40 раз за год.
Факт: никуда нам от грибков не деться. Мы их едим, пьём, ими дышим. И что особенно противно: мы же сами их на свет и произвели. Тысячи новых токсинов, абсолютная приспособляемость и неохватное разнообразие — выразительный ответ грибов на нашу химическую атаку. Сейчас микотоксины вызывают кучу заболеваний, а грибы, успешно проводя ответные химические атаки, поселяются в наших телах и свирепеют с каждым новым антибиотиком. Именно они играют первую партию в деградации нашего иммунитета. Монастырский уверен: микотоксины намного опаснее для здоровья, чем их крёстные отцы — пестициды.
Неплохо влипли! Ни обезвредить, ни отмыть, ни скрыться! Так выпукло природа, пожалуй, ещё не отвечала на наш выпендрёж.
Что делать? Применять устойчивые сорта и агрометод защиты, строить современные хранилища для зерна. Но это желаемое пока не действительно. А реально — применять биопрепараты против токсичных грибков. Лаборатория Монастырского уже разработала ряд таких препаратов: дизофунгин, дизофунгин–плюс и батан. Это сложные коктейли из живых бацилл, грибков и дрожжей, их сигнальных веществ и активаторов. Ими обрабатывают семена, посевы и зерно в хранении. Поражённость зерна главными болезнями снижается в 3–5 раз, токсичность — в 2–3 раза. Есть патенты, награды, результаты. Нет, как обычно, средств на регистрацию.
…Но самая большая опасность пестицидов в том, что они — популярный товар!
Всё, что продаётся — то продаётся!
Одна у нас беда с пестицидами: от них сразу не умирают!
Представьте: вам до зарезу нужны деньги — семью кормить, детей поднимать. И предлагает вам крутой дядя прибыльное дело: и детям, и себе прожить хватит! А что надо делать–то? — спрашиваете. Да всё просто, — говорит. — Надо каждый день свой дом понемногу рушить, сад–огород соляркой поливать, а детям в кашу по ложечке стрихнина сыпать. Вы на дыбы: ты что, мол, с дуба упал?!