Я вернулась в дом, помня о том, что мне ещё предстоит многое сделать до пробуждения мужа. Прислуги у нас не было. Коля не жаловал посторонних в доме. Если приезжал электрик или мойщик окон, он всегда был дома и лично контролировал их работу. Охраны у нас не было тоже, Коля даже снег во дворе чистил сам. Остальные домашние обязанности были на мне. Не скажу, что меня это напрягало, просто в последнее время я потеряла всякий интерес к быту.
Если раньше я готовила мужу еду и гладила его рубашки с любовью, то теперь я делала это просто, чтобы не прогневить его. Мне было всё равно, какие шторы висят у нас на окнах, какие цветы цветут на клумбах. Я была настолько апатичной, насколько же и несчастной. Мой внешний вид тоже перестал меня волновать. Я сильно похудела за последние несколько месяцев. Просто не было аппетита. Да и желания просто жить уже не было. Много раз я думала о том, чтобы свести счёты с жизнью. Меня останавливали мысли о маме. Как она будет без меня? Мамочка такого не переживёт. Разве она такого заслужила?
Всё, чем отличился Коля в браке со мной — он ничего не жалел для своей тёщи. Он купил моей маме новый дом, регулярно дарил дорогие подарки и ежемесячно проверял, выслала ли я ей деньги на расходы. Моя мама жила в пригороде. Из-за побоев я не могла видеться с ней часто, но когда мы с Колей навещали её, мама была на седьмом небе от счастья и встречала нас, как господ.
На глазах у тёщи Коля вёл себя идеально. В гостях у мамы я могла отдохнуть и расслабиться, зная что муж меня пальцем не тронет в присутствии тёщи. Так противно было смотреть, как Коля подмазывается и подлизывается к пожилой женщине. Мама искренне любила зятя, как если бы он был ей родным сыном.
Знала бы она, что это чудовище грозится убить её саму и её единственную дочь.
3. Яна
Готовить для мужа не было совершенно никакого настроения. Да и откуда оно возьмётся после того, что он устроил? Было слово "надо" и страх снова разозлить мужа, поэтому я достала кусок мяса из морозилки и сунула его в микроволновку для разморозки.
В еде Коля был довольно неприхотлив, ел, что приготовлю. Может быть, потому, что готовила я довольно хорошо, да и за год брака досконально выучила привычки мужа. С похмелья он любил похлебать горяченький рассольник, а после, мясо с хрустящей корочкой. Пожалуй, не стану изобретать велосипед, а это и приготовлю.
Голова начала болеть после беспокойной, бессонной ночи. Как же я устала от всего этого! Ежедневно гадать в каком настроении придёт Коля, с какой ноги встанет, когда проснётся, за что ударит в следующий раз — разве это жизнь? Хуже всего была безысходность. Что я могу сделать, чтобы прекратить этот ад? Единственный выход — уйти от мужа. Но как? Куда? Как защитить от Коли свою маму? Если бы речь шла только обо мне, было бы гораздо проще. С другой стороны, если бы моей мамы не было, я бы уже, наверное, покончила с собой.
Нет, это не выход. Почему я должна умереть, а этот ублюдок будет продолжать жить, причём счастливо? Если меня не станет, Коля с лёгкостью найдёт себе другую жену, новую жертву. Так не должно быть. Разве я не такой же человек, как и Коля?
Мысли о том, что так не может больше продолжаться, посещали меня в последнее время всё чаще. До боли хотелось сбежать, исчезнуть, раствориться во вселенной, чтобы Коля никогда меня не нашёл, чтобы в глаза его больше не видеть. Это были просто мечты, не более. Стоило мне представить, что Коля просто догадается о моём желании, как душа в пятки уходила от страха.
Я не умею врать и хитрить, а Коля очень умный, он сразу поймёт, что я что-то задумала, поэтому я позволяла себе размышлять о побеге не больше минуты. Что можно придумать за минуту? Ничего стоящего. Вот и приходилось варить суп, думая только о том, чтобы он понравился Коле.
Готовила я тихо, как мышка. Кухня была на первом этаже дома, а Коля спал на втором, но я всё равно старалась не шуметь. Прислушиваться к каждому шороху тоже было невыносимо. Чем меньше оставалось времени до пробуждения мужа, тем сильнее звенели мои нервы. Коля ещё не проснулся, а я уже надеялась на то, что после завтрака он уедет по делам. Хоть бы ему позвонил этот его Рамзес, тогда мой муж точно оставит меня одну. Можно будет поспать и ненадолго забыться в одиночестве.
— Моя малышка готовит мне покушать?
Голос мужа прозвучал так неожиданно, что от испуга выронила крышку от кастрюли. Она с диким грохотом покатилась по полу, пугая меня ещё больше.
— Овца косорукая! — заорал на меня Коля. — Давай, ещё плитку расколоти мне!