Кейн еще раз посмотрел на часы. Он даст Эшли немного времени и позволит закончить работу. После, он поднимется и вытащит из комнаты, по ее желанию или против него. Если понадобится, он применит силу, которая не придется ей по вкусу.
Остановившись на этом решение, Кейн посмотрел на документы, сшитые в папку. Он не волновался, что Эшли может зайти сюда и увидеть, что он рассматривает ее прошлую и настоящую жизнь, лежащую у него как на ладони. Он делал это уже не единожды и точно не в последний раз. Он знал, что когда-нибудь отыщет что-то новое, за что прежде не зацепился взглядом. Старые знакомства, тяжелые отношения и неприятные разрывы. Что-нибудь способное рассказать ему почему Эшли выжила после встречи с убийцей.
Кейн взял из папки старую фотографию, копию которую ему прислали из интерната для детей сирот. Если судить по дате, то здесь Эшли не больше пяти лет. Худенькая девчушка с кудрявыми светлыми волосами. В ее глазах не светилось привычного для детей веселья. Вместо этого она хмурилась, прижимая к груди потрепанную куклу. Позади нее возвышался обшарпанный трейлер. Наверное, первые годы своей жизни Эшли с родителями жила в трейлерном парке. Не самое подходящее место для такой малышки. Да и для любой другой тоже.
Сжав губы, Кейн ближе притянул к себе фото, подставляя к яркому свету настольной лампы. Он пытался найти в детском изображении хотя бы один ответ для себя. Кто родители этой малышки? Пытались ли они избавиться от этой гнетущей грусти в глазах своего ребенка?
Он делал это. Смешил, веселил и радовал так, как только мог делать мужчина. Он старался быть хорошим отцом и мужем. Получилось ли у него? Нет.
Кейн закрыл глаза, но это не спасло его от болезненных воспоминаний, у которых не было срока давности. Он не жалел, что у него не сохранились памятные фотографии. Он сам избавился от семейного альбома, который собиралась Шейла. Он смотрел, как огонь поглощал фотографии без единой эмоции. Люди, которых он любил, навеки остались в его сердце, в том месте, куда он больше никого не впустит. Испытывать к людям больше чем простую симпатию равнялось для него с уязвимостью. Болезненной и неприятной.
Вернув фото Эшли, Кейн закрыл папку и небрежно бросил в верхний ящик рабочего стола. Пока хватит. Он вернется к документам позже, когда останется один. Сейчас же, он отправится к Эшли, чтобы сыграть роль обаятельного и заинтересованного в ней мужчины. Женщины любят внимание и увлеченность. И как бы Эшли не сопротивлялась, Кейн знал, что интересен ей. Она отвечала на каждый его поцелуй и так уже упорно пыталась от него сбежать. Конечно же, ему было известно о ее разорванной помолвке. Именно этим он объяснял ту настороженность, с которой она держалась рядом с ним.
Насвистывая, Кейн вышел из кабинета и, закрыв за собой дверь, направился к комнате, расположенной немного дальше по коридору. Полоска света выбивалась из-под закрытой двери, и он слышал шаги Эшли по другую сторону. Он больше не собирался стучать или ждать пока она откроет ему. Сунув руки в карман домашних штанов, он достал связку ключей и, выбрав нужный, вставил в замочную скважину. Несколько раз, повернув ключ, он нажал на дверную ручку и прошел в комнату.
Эшли стояла у стены, тихо напевая. Ногой она отбивала ритм песни и немного пританцовывала. Кейн понял, что она в наушниках и не слышит, что он вошел. Чем он и собирался воспользоваться. Тихо закрыв за собой дверь, он сложил руки на груди и прислонился к стене. Во взрослой жизни для не самого внимательного человека могло бы показать, что в Эшли ничего не осталось от той грустной девочки из трейлерного парка. Кейн же видел иное. Там в глубине ее глаз скрывала детская уязвимость, и даже невинность?
Кейн нахмурился, ругая себя за эту мысль. Глупости все это, в ней не может быть ничего похожего на невинность. Пока он не убедится в ее невиновности, она для него всего лишь средство. Не более этого.
Оттолкнувшись от стены, Кейн подошел к Эшли и остановился у нее за спиной.
— Эшли.
Его голос прозвучал неожиданно. Вскрикнув, Эшли отпрыгнула в сторону и развернулась. Ее лицо стало таким же бледным, как цвет стены, над которой она трудилась весь день.
— Вы напугали меня, — процедила Эшли, сдергивая из ушей капельки наушников. Она хмуро посмотрела на дверь, — Я не слышала, как вы стучали. Нет, я уверенна, что вы этого не делали.
— Ты права, — Кейн не стал скрывать правду. Вместо этого он подкинул связку ключей в воздухе, — у меня есть ключ от каждой двери. Все же это мой дом.
Эшли вздохнула и отошла ближе к окну. Ей хотелось глотнуть немного свежего воздуха после довольно пыльной работы. Она еще утром настежь распахнула створки, но сейчас этого показалось мало. Ливень сменился мелким накрапывающим дождем.
— На сегодня ты закончила с работой.
В этом Эшли была с Кейном полностью согласна. Этот день очень вымотал ее, но она гордилась собой. Этот ужасный зеленый цвет. Не просто зеленый, а больше похожий на что-то грязно-болотное. Рисовать поверх него было невозможно и, после долгих тягостных раздумий она приняла решение полностью снять перекрашенный слой. Долгая и очень муторная работа, с которой ей придется смириться.
— Да, думаю, вы правы, — Эшли посмотрела на наручные часы, морщась от осознания, что она действительно задержалась. Она так сильно хотела поскорее закончить, что напрочь забыла об отдыхе, — Я соберусь и уйду.
— Нет.
Эшли выпрямилась. Сумка, в которую она начала собирать инструменты выпала из рук, пока она пыталась прийти в себя от удивления.
— О чем вы говорите? — она посмотрела на Кейна, пытаясь сообразить, шутит он, или может быть, ей послышалось. — Что значит, ваше нет?
Кейн шагнул ближе. Эшли выпрямилась с настороженностью глядя на него. Почему он улыбался?
— Ты работала весь день без отдыха, — начал он, махнул рукой на стену, — И сейчас я хочу пригласить тебя на ужин. У нас с тобой слишком напряженные отношения и мне это не нравится. Почему бы не попытаться изменить это? Я предлагаю примирение. Я приготовил спагетти с соусом и невероятно вкусный салат.
Эшли растерянно посмотрела на Кейна. Могла ли она верить ему? Она не знала. Но, как бы оно не обстояло на самом деле, она и сама устала от всего, что происходило между ними. Ей придется работать бок о бок с ним еще не один и даже не два дня. Выдержит ли она это напряжение? Нет.
— Хорошо, я согласна, — сказала Эшли, удивляя саму себя, что решилась сделать это, — Я действительно очень сильно проголодалась.
Глава 16
Эшли сидела за длинным кухонным столом и наблюдала за тем, как Кейн готовит два блюда к подаче. Он делал это с таким изяществом, грацией и умением, словно занимался подобным каждый день на протяжении всей жизни. Это мало совпадало с тем образом угрюмого детектива, которые выстроился у нее в голове, поэтому Эшли хмурилась. Она плохо понимала этого мужчину.
Чего же на самом деле хотел от нее Кейн? Какую цель преследовал, позвав на поздний ужин? У нее был тяжелый день, но, даже занимаясь исправлением стены, Эшли постоянно возвращалась мыслями к детективу Харрису. Он вознамерился испортить ей жизнь своим назойливым присутствием или действительно интересовался ею как женщиной? Из этих двух предположений первое все же звучало куда вероятнее. Второе, она отмела сразу же, но к своему разочарованию постоянно возвращалась к нему мыслями и напрасными надеждами.
Мужчина подобный Кейну не заинтересуется ею. Никогда. И дело здесь вовсе не во внешности. Эшли понимала, что привлекательна как женщина. Но ее внутреннее состояние разочарования не позволит стать открытой для любого мужчины. Кейну нужна женщина, мягкая и очаровательная, способная проявлять искренние чувства. Она должна доверять ему.