Его мысли путались от усталости, давившей на мозг. Он пригубил очень крепкий кофе, сопротивляясь страстному желанию выпить его залпом.
– Я понимаю, о чем вы. Во всяком случае, каждый из тех, кто сегодня вернулся домой, будет аккуратнее за рулем.
– Медсестры из отделения неотложной помощи с трепетом говорили о том, что вы спасли цветы, – сказала Дрими, попивая маленькими глотками зеленый чай, сдобренный сочным выжатым лимоном. – Но, похоже, Шеф-Симпатяга всегда приводит их в трепет.
– Значит, ты знаешь, как меня зовут, – поддразнил ее Линк.
Она дерзко вскинула бровь, глядя на него.
– Это была твоя первая интубация в воздухе? – спросил он. Казалось, Дрими чувствовала себя спокойнее, говоря о медицине и вызовах, а не о личной жизни. Он воспользуется этим… когда наберется сил.
– Третья, – сказала Дрими, откидываясь назад и перекидывая руку через стенку кабинки.
– Однако не здесь, – предположил он. – Я бы запомнил тебя, если бы увидел на месте аварии.
– Я недавно в городе, – сказала Дрими.
Усмехнувшись, он выждал секунду или две, но она не спешила больше ничего добавлять.
– Несколько лет я работала военным врачом, – наконец, сдавшись, сказала она.
Он показал на ее гвардейскую майку.
– Я догадался.
– Потрясающе красив и ужасно проницателен, – сказала Дрими, хлопая ресницами.
Принесли еду, блюда Линка заняли почти всю площадь стола, и они оба уткнулись в тарелки.
Линк по-прежнему ощущал усталость. Ему по-прежнему было больно. Но еда и компания облегчали дело.
Когда официантка бросила чек на стол, Линк первым протянул здоровую руку.
– Это наше первое свидание. Я плачу.
– Не обижайся, но это ужасное первое свидание. От тебя пахнет дымом и антисептиком.
– Афродизиаки для спасателей, – настаивал он.
– Я позволю тебе заплатить, но только в качестве возмещения за шоферские услуги.
– И на том спасибо.
– Ладно, Отчаянный, пора в путь, – сказала Дрими, выскальзывая из кабинки.
По пути в Биневеленс Линк играл роль гида, показывая среднюю школу, пожарную станцию, маленький центр города, не изменившийся со времени его рождения. Перемены – это неплохо, но в однообразии его родного городка было что-то успокоительное.
Теперь уже темнело, и сверчки с квакшами, стремясь на всю катушку воспользоваться последними августовскими деньками, создавали невообразимый шум.
Несмотря на то что Линк думал о своей собаке и о кровати, он оказался не готов к тому, что время его пребывания рядом с Дрими подходит к концу.
– Поверни вот здесь. – Он показал на ближайший дорожный знак. – Третий слева.
– Ты, должно быть, издеваешься надо мной? – пробормотала она.
– Что? Ты никогда не видела невероятно приятного на вид мужчину, который живет на перестроенной бензоколонке?
– Вроде того, – сказала она, криво усмехнувшись. От этого у него возникло желание пошутить с ней наедине. – Кажется, кто-то с нетерпением ждет тебя. – Она показала на большое окно на фасаде дома.
Саншайн, его палевый лабрадор, в страшном возбуждении скреблась в стекло.
– Страх разлуки. Обычно она везде со мной, но сегодня Новичок отвезла ее домой. Кстати, это и есть моя девочка, – сказал он, когда Саншайн зацепилась передними лапами за тяжелые шторы. Раздался приглушенный стук, когда шторы вместе с карнизом рухнули вниз. Неустрашимая Саншайн, виляя задом, отбежала к двери, а потом снова вернулась к окну.
– Эх, похоже я была права, когда представляла тебя с очень ухоженной блондинкой, – насмешливо заметила Дрими.
Да. Он определенно мечтает о том, чтобы встретиться с ней снова.
– Не хочешь пропустить стаканчик перед сном? Может быть, ты увидишь меня с изысканной брюнеткой?
– Чудесное предложение, Отчаянный. Но я поеду.
– Если бы мне захотелось неотступно преследовать тебя, что я должен был бы для этого сделать? – спросил он, держась здоровой рукой за ручку дверцы.
– Мне кажется, ты найдешь способ, – предположила она.
Несомненно, найдет. После того, как долго простоит под горячим душем и выспится.
Линк открыл дверцу левой рукой.
– Скоро увидимся, док, – сказал он.
– Уверена, что увидимся.
Взяв свою сумку из багажника и коротко отсалютовав Дрими, он направился туда, где мгновенно и с беззаветной любовью был растерзан.
Глава 5
Не открывая глаз, она поняла, что еще темно. Ее внутренние часы были просто чудом. Раздражающе последовательным чудом.