Он говорит спокойным голосом укротителя тигров, будто это помешает мне выйти на улицу и толкнуть Сэла под машину.
В комнату входит горничная и ставит между нами поднос с кофе, я хватаю с него кружку. Когда она вновь уходит, я встречаюсь взглядом с Каем.
— Говорю тебе, это ничего не значит. На этом давай закончим. Если Сэл недоволен, ему не стоит поднимать шум. Меня больше волнует, что он не может сделать верный выбор. У стукачей вроде него обычно сильно развито чувство самосохранения. Если он так самоуверен, значит, у него есть на то причина.
Кай делает глоток кофе.
— Он помолвлен с дочерью Новака. Может, он думает, что социальное положение будущего тестя защитит его?
Я пожимаю плечами и убираю мокрые пряди с лица. Они высохнут и останутся там же, но сейчас меня это раздражает. Но не настолько, чтобы просить одного из пятёрки купить мне фен, не собираюсь потом терпеть их насмешки. Может, я побреюсь на лысо и покончу с этим.
Интересно, Вэл понравится, если я сбрею волосы? Казалось, они ей понравились, когда она изучала меня прошлой ночью. Нет. Я вынуждаю себя вернуться к Каю.
— Ему кажется, что сейчас он в безопасности. И, может, так и есть. Мы не можем выступить против них, и сомневаюсь, что найдётся много людей, которые смогут справиться с силами Новака. По крайней мере, на этот сезон он в безопасности, — говорю я. Но во рту после этих слов остаётся противное послевкусие. Надеюсь, этот урод больше никогда не почувствует себя в безопасности. Хотя бы из-за грусти во взгляде Валентины прошлой ночью.
— Что-нибудь ещё? — спрашиваю я, затем делаю ещё один глоток кофе. — Какие-нибудь последствия вечеринки? Новые позиции, определённые кровью этим утром?
Он качает головой.
— Сегодня относительно спокойное утро. Я разослал пятёрку на разные территории, чтобы они выведали немного информации. Посмотрим, смогут ли они найти что-нибудь интересное для нас. Я отослал близнецов на территорию Новака, ибо Алексей — самый благоразумный из них, а Андреа никогда не станет рисковать его безопасностью.
— Передай им, чтобы зашли ко мне, когда вернутся. Я хочу сам всё услышать.
Он кивает, после чего сидит и наблюдает за мной, ничего не говоря.
— Что такое, Кай? Если ты собираешься сказать что-нибудь ещё про Сэла, я вмажу тебе по члену так сильно, что даже флирт в казино тебе сегодня не поможет.
— Он не при чём. Я переживаю за тебя.
Моё сердце переворачивается в груди, но это никак не отражается на моём лице. Он знает, что я ищу себе жену, и что женщина, которая станет моей королевой и будет рядом со мной, должна быть на высоте. Моя мать — единственная женщина, которую я любил и из-за потери которой я страдал.
— Почему? Уверен, в этом или следующем сезоне я заключу альянс, и нам больше не придётся об этом беспокоиться.
— Ты, может, в этом и уверен, но я – нет. Чёрт, ты отпугиваешь большинство женщин одним лишь взглядом. Люди вчера уходили в другой конец зала, когда шли в бар, лишь бы с тобой не пересекаться.
Я пожимаю плечами.
— Скажи-ка мне, когда это я был тем, кто располагает к себе людей? Разве это новости для вас, что будет нелёгкой задачей найти кого-то, кому я смогу довериться и кто будет терпеть моё безумие?
Смерть моей матери сломала что-то внутри меня. Как и в моём отце, но он никогда не показывал мне эту боль. Теперь моя цель — занять его место; улучшить и укрепить то, что у нас уже имеется, и настолько в этом преуспеть, чтобы ни у кого и в мыслях не было всадить мне нож в спину, когда я буду старым и седым.
— Может, тебе нужен секс? Хочешь, я позвоню той девушке из казино, которая тебе нравится?
— Нет. Я не хочу, чтобы ты искал мне кого-то для ебли. Я хочу, чтобы ты делал свою грёбаную работу и как можно быстрее нашёл мне способ убрать Новака.
На мгновение в моём сознании мелькает мысль пойти в казино и найти девушку с непослушными локонами и миниатюрной фигурой, чтобы ослабить эту боль. Но даже мысль об этом кажется мне предательством по отношению к ней. Предательством. По отношению к женщине, на которую я, блядь, даже не вправе претендовать. По крайней мере, пока.
Нет. Я не пойду на это. Потому что когда я смотрю ей в глаза и говорю, что она моя, мне хочется верить в это, и чтобы она принимала это как факт.
Кай поднялся со стула и застегнул пуговицы на пиджаке.
— Кстати, раз ты спросил, я выиграл этот костюм у итальянца в карты месяц назад. Он снял его с себя прямо за столом.
Я не могу сдержать улыбки.
— Ты играл в стрип-покер с итальянцем, Кай? Что бы об этом сказала твоя мать?