Комментатор начал бубнить про авиакатастрофу в Бразилии, и Хобсон выключил телевизор. На следующий день после того, как Моррис Уингейт объявил о своем намерении баллотироваться в президенты и соперничать с другим кандидатом от этой же партии, нынешним президентом Чарльзом Дженнингсом, Виктору позвонил Тед Шуновер, бывший сотрудник ЦРУ, ныне работающий на президента. Он пригласил Хобсона на завтрак в греческий ресторан при супермаркете в окрестностях Мэриленда. Хобсон готов был поклясться, что никто из Вашингтона, имеющий хоть какое-то влияние, в глаза не видел этого местечка. Шуновер был невысоким, плотным мужчиной с нарождающейся лысиной и двойным подбородком. Один из тех, кого не заметишь в толпе. После встречи Хобсон проверил его по компьютеру. Кроме простых биографических и карьерных фактов, ему не удалось разыскать ничего. Пусто. Кроме того, что Шуновер служил с Дженнингсом, когда тот был директором ЦРУ, Хобсон не узнал ничего нового. Когда он попытался залезть поглубже, то получил ответ, что у него нет разрешения на просмотр соответствующих файлов.
После завтрака Шуновер спросил, слышал ли Хобсон заявление Уингейта, а затем попросил подробнее рассказать о событиях на Лост-Лейке и о том, что за этим последовало. Когда Хобсон закончил, Шуновер спросил, петли новой информации касательно местонахождения Райса. Хобсон сообщил, что у него нет никакой информации о Карле после середины восьмидесятых годов. Шуновер сказал, что президент ждет, что ему сообщат немедленно, если появится какая-нибудь информация по этому делу.
Хобсон не связывался с Шуновером после телефонного разговора с Ванессой Уингейт, поскольку ему нечего было доложить. Теперь он достал из бумажника визитку и набрал номер мобильного телефона, который был написан на обороте.
– Говорите, – сказал Шуновер после третьего гудка.
– Это Виктор Хобсон. Есть новости по делу, которое мы обсуждали.
– Не хотите перекусить на ночь глядя?
– Там же?
– Увидимся через полчаса.
Надпись на дверях гласила, что «Акрополис» закрывается в одиннадцать вечера, но когда Хобсон поставил машину на стоянку в половине двенадцатого, Тед Шуновер сидел за столиком, ел баклаву и запивал ее густым греческим кофе. Хобсон не успел постучать, как лысеющий мужчина в белом фартуке впустил его и затем снова запер дверь.
– Хотите кофе? Баклава тут великолепная, – сказал Шуновер.
– Спасибо, не стоит.
– Тогда рассказывайте.
– Несколько дней назад мне позвонила Ванесса Уингейт и заявила, что знает, как найти Карла Райса, но больше ничего не сказала. Я выяснил, что звонок был из мотеля, но клерк сообщил, что она выписалась. Я расспросил ее бойфренда. Он сказал, что понятия не имеет, куда отправилась Ванесса. Я вам не позвонил, потому что у меня не было ничего определенного, а Ванесса… как бы помягче сказать, женщина со странностями. Она постоянно утверждает, что отец хочет ее убить. Бойфренд рассказал, что она позвонила 911 и сообщила в полицию, что на него напали в их квартире, хотя ничего подобного не было.
– И куда это нас ведет?
– Вы слышали о драке во время игры Младшей лиги в Орегоне?
– Что-то читал.
– Я думаю, что человек, которого полиция арестовала во время игры, Карл Райс. Я практически уверен, что он был в Портленде, штат Орегон, вчера вечером.
– В каком смысле «был»?
– Некая женщина помогла ему сбежать из охраняемой палаты в больнице.
Шуновер прекратил жевать и сосредоточил все внимание на Хобсоне.
– Сегодня вечером они показали по телевизору фотографию мужчины, который сбежал из больницы. Комментатор назвал его Дэниелом Морелли. Я неуверен, поскольку та фотография Райса, которая имеется в его досье, сделана, когда он был намного моложе, но этот мужчина очень на него похож. А рисунок женщины, сделанный художником из полиции, сильно смахивает на Ванессу Уингейт.
– Что вы собираетесь предпринять?
– Я хотел послать в Портленд агента, чтобы он проследил за поисками.
Шуновер задумался, вытирая губы салфеткой.
– Нет, – сказал он минуту спустя, – займитесь этим лично.
– Я же помощник директора и не могу бог весть сколько бегать по Орегону. Райс успешно скрывался двадцать лет. Понятия не имею, сколько понадобится полиции, чтобы найти его.
– Насчет остальной работы не беспокойтесь. Я обо всем договорюсь с директором. Как только Райса арестуют, вы позвоните мне и я возьму остальное на себя. Ваша основная задача – не допустить до этого парня никого прежде меня. Абсолютно никого, понятно?
Глава двадцать пятая
По пути домой Эми дважды едва не заснула, но страх поборол усталость, когда патрульная машина остановилась напротив ее дома. Эми и Райан жили в желтом, с белым, сельском коттедже, окруженном густым лесом. У дома была большая терраса с качелями, на которых они с Чедом качались в теплые летние вечера, после того как укладывали Райана спать. При свете дня дом выглядел как на картинке. Сегодня, когда Эми взглянула на лес, который она рисовала, и дом, знакомый ей до мельчайших подробностей, она увидела темные уголки, где мог бы спрятаться убийца.
Один из полицейских остался с Эми, пока она сидела в машине, второй же взял у нее ключи, чтобы открыть входную дверь. Когда он уверился, что внутри никто не прячется, они вдвоем провели Эми в дом. Женщина отправилась наверх, чтобы лечь спать, а один из полицейских остался в гостиной, второй же вышел наружу, чтобы следить за домом. Эми слегка взбодрилась после душа и была уверена, что глаз не сомкнет. Какое-то время мысли действительно не давали ей уснуть, но потом физическая и эмоциональная усталость взяла свое, и она погрузилась в сон.
Эми резко открыла глаза и мутным взглядом уставилась на часы на прикроватном столике. Без пятнадцати два. В спальне было абсолютно темно. Кажется, ее разбудил звук падения тяжелого предмета, но она не могла с уверенностью сказать, что он ей не приснился.
Эми села и прислушалась, но не услышала ничего, кроме тиканья дедушкиных часов в холле внизу. Часы были старинные, Чед их обожал. Металлический звук движения стрелок был хорошо слышен в ночной тишине и всегда беспокоил Эми, но она не могла избавиться от часов после смерти Чеда. Теперь же это было единственное, что она слышала. Женщина уже почти убедила себя, что разбудивший ее звук был частью сна, когда скрипнула половица. Кто-то поднимался по лестнице, причем старался делать это как можно тише.
Эми вылезла из постели, сердце ее бешено колотилось. Но тут она вспомнила, что в доме полицейские, и выругала себя за глупость. А потом повернулась дверная ручка.
Эми кинулась к двери и навалилась на нее. Ручка перестала поворачиваться.
– Кто там?
Деревянная дверь разлетелась на части и упала в комнату. Щепки поцарапали Эми, угол двери задел ее лоб, отбросив на кровать. Над ней склонилась тень. Мужчина, одетый в черное, казался частью тьмы. Он поднял огромный нож с зазубренным лезвием, которое сверкало в лунном свете. Эми скатилась с кровати на пол и успела встать на четвереньки, но тут мужчина поднял ее за волосы. Боль была жуткой. Она закричала, и тут хватка ослабла. Эми перекатилась на спину, выставив вперед руки. Человек, напавший на нее, упал сверху. Женщина вновь закричала, спихивая тяжесть, которая прижала ее к полу. Убийца не ударил ее, его тело не шевелилось. Поверх его плеча Эми увидела другого мужчину, чье лицо было закрыто лыжной маской, такой же, как и на первом нападающем. Эми выползла из-под упавшего человека и прижалась спиной к стене.
– Это я, – сказал знакомый голос.
Мужчина стянул лыжную маску. Над ней стоял Карл Райс с огромным окровавленным ножом в правой руке. Карл увидел, на что она смотрит, и положил нож на пол.
– Все в порядке. Я ничего вам не сделаю. Я услышал про доктора Френча по радио и понял, что они придут за вами.