Мужчина кивнул, сел на край стола, сдвинув записи, и еще раз внимательно меня оглядел.
— Вчера Эвелин сказала, что умрет, но замуж за убийцу и узурпатора не выйдет. Она никогда не обладала магическим даром, даже зажечь светильник для нее было непосильной задачей, но ее мать была исключительной женщиной. Изерда обладала даром провидения, но призналась мне в этом только после свадьбы. У нас считается, что магические силы для особы королевского рода — не самое лучшее приданое. Дочь их не унаследовала, как я думал, по крайней мере, ни одна проверка сил у нее так и не нашла...
Нервно облизнув губы, я пыталась понять, к чему ведет король, но в моей голове крепко засели его слова про магический светильник. «Подождите-ка, то есть для того, чтобы зажечь его, надо обладать магическим даром? Но я же легко сделала это в своей комнате». Подняв голову, я нашла на потолке уже знакомую мне мутную полусферу и хлопнула в ладони. «Свети!»
И он засветил. Набрав яркости от тусклой лампочки до маленькой сверхновой, он вдруг загудел и взорвался.
Я вскрикнула от испуга, закрываясь руками, и почувствовала, как меня выдергивают из-под падающих осколков.
— Я... я просто сказала ему светить!
Король, отряхиваясь от осколков, жестом отослал вбежавшую внутрь кабинета стражу и рассмеялся, качая головой.
— Да уж, он был очень исполнителен, хочу тебе сказать.
Посерьезнев, мужчина еще раз осмотрел меня, а потом, резко выдохнув, и, видимо, что-то решив для себя, заговорил:
— Значит так. Ты — Эвелин. Это — твое имя. Эвелин Латисская, дочь Рудольфа Четвертого. То есть, моя дочь. Хотела ты того, или нет, но теперь будет так. Что ты знаешь о месте, куда попала?
Я, тихонько выдохнув от облегчения, помотала головой. Одной проблемой только что стало меньше — мне поверили и меня признали. У меня появился первый союзник! Да еще и не просто союзник — а король, и мой собственный отец. Наконец-то приятная новость!
— Ничегошеньки я не знаю. Мне «по наследству» осталось умение говорить, читать и писать. Вроде бы все. А вот воспоминаний никаких, только моя собственная память.
— И еще, судя по всему, дар к магии принесла с собой, — добавил мой отец, подходя к креслу, в котором сидел в начале разговора, и беря в руки оставленную в глиняном блюдце на подлокотнике трубку.
Я снова помотала головой.
— В моем мире магии не было, кажется... — Я задумалась: что же тогда провернула Ольга и, получается, проворачивала все то время, что я ее знала, если магии нет?
— Кажется, ага. А светильник сам по себе взорвался, видимо. — Мужчина раскурил трубку от уголька из камина и махнул рукой на мои попытки что-то возразить.
— Слушай меня внимательно, Эва. Изерда была не просто пророчицей, она была правнучкой могущественной чародейки из Серебряного народа, — глянув на мое лицо, мужчина вздохнул. — Да, придется знатно поработать над всем этим. Серебряный народ отличается от людей. Они говорят на другом языке, они все обладают силой, недоступной простому человеку, даже если тот родился с магическим даром. Твоя прапрабабка, Каталина Шантрийское Пламя, была могущественной и пугающей своей силой женщиной. Только вот одного из своих сыновей, старшего, наследника трона Хеймара, простить так и не смогла, ведь тот женился на человеческой женщине, пусть и благородных кровей. Было несколько десятков лет кровопролитной вражды между родом Северной Звезды, имя которого взял себе Хеймар, и Шантрийским Пламенем — правящим домом Серебряного народа. В процессе этой вражды Хеймар, его супруга и трое из четырех их детей, кроме младшей дочери — Ароны, погибли. Это дела давно минувших дней, предательство Хеймара было прощено, но не забыто. Арона была отвергнута собственным народом и навсегда осталась Северной звездой. Ее дочь — Изерда, твоя мать и моя жена, унаследовала лишь толику дара своих могущественных предков. Ее пророчества были спонтанны, неясны и требовали много ее сил. В конце концов это ее и сломило. Ты была совсем малышкой, когда после одного из пророчеств она не пришла в себя, а вскоре — умерла.
Повисла тишина. Сизый дымок от трубки плыл по кабинету, что постепенно светлел от солнечных лучей, проникающих через слюдяные оконца. Рудольф погрузился в воспоминания, его взгляд потух, а сам он словно бы постарел на глазах. Я понимала его — тяжело думать о тех, кого ты потерял, даже если это было очень давно. Выждав еще пару мгновений, я поелозила в кресле, а потом аккуратно подергала «отца» за край камзола. Он, словно бы очнувшись, посмотрел на меня и, снова раскуривая притухшую трубку, продолжил.
— В общем, наличие у тебя дара объяснить можно просто. Вчера мы с тобой знатно поругались. Так, что аж свод замка дрожал, слышали, наверное, даже за его стенами. Вот будем считать, что в тебе проснулась кровь предков, афишировать это не будем, но если что — как-то объяснить можно.
Вспомнив свое вранье служанке, я тут же рассказала о нем «отцу», он одобрительно кивнул.
— Мира — добрая женщина, любит тебя, как свою дочку. И уж поверь — она всем расскажет, что к тебе во снах являлась Изерда. Как бы слухи о твоей божественности не пошли, такими-то темпами. Изерду очень любили, ее смерть была трауром для всего королевства. Жаль только, что характером ты была в меня, а не в мать. А теперь... — Мужчина повел плечами, разминаясь, и посмотрел на посветлевшее окно. Потом перевел взгляд на меня, взял платок и принялся вытирать с моего лица угольные разводы. Я не сопротивлялась — мне было как-то по-особенному приятно, хоть и неловко. — Кажется, нам придется начинать все заново, Эва. Жаль, что времени осталось так немного...
Я напряглась, вспоминая о дамокловом мече над моей шее, в виде предстоящего замужества.
— Да, об этом я тоже хотела поговорить. Через сколько это прекрасное событие состоится? — встав, я нервно прошлась по кабинету, сплетая пальцы в замок поверх платья.
— Через месяц. Твой жених уже прислал свою повесту, судя по всему, с ней ты еще не сталкивалась.
Я поморщилась. Понятия не имея, кто такая эта «повеста», я уже чувствовала, что от женщины, которую прислал мой жених, добра ждать не приходилось. Мою гримасу король понял по-своему и пояснил, что повестой в тех краях, из которых родом Ариман, зовут жрицу драконьего храма, служащую королю, если он отмечен благословением дракона. И что эта чешуепочитательница прибыла в замок для того, чтобы просветить меня об обычаях моей будущей «родины», а также — следить за моим поведением и ситуацией в замке в целом.
— Очаровательно. А ее, случаем, не Виала зовут? — Получив утвердительный кивок от короля, я вздохнула.
— И как давно она здесь?
— Неделю. Отношения у вас не заладились, предупреждаю сразу. И я бы на твоем месте был осторожен с этой женщиной. Она весьма влиятельна в их краях. Тут я могу тебя защитить, но там... — Я язвительно фыркнула, обернувшись на «отца».
— А я не собираюсь пока в ее края. Играть в робкую жертвенную овечку я не буду, не для того я сюда попала. — Заметив тяжелую морщину между бровями Рудольфа и тоскливый, но хмурый взгляд, я подошла ближе и взяла его за руку.
— Я понимаю, что выдать меня замуж тебе видится единственным способом сохранить это королевство, избежать кровопролитной войны и, возможно, спасти меня саму. Я обещаю, что если не будет иного выбора, если мы вместе не найдем другой способ — я выйду замуж, молча и с достоинством, как истинная дочь короля. Но до этого момента я буду бороться. За свою свободу и свободу этого королевства. Мы будем бороться. Да, отец?
Мужчина молчал, а потом медленно кивнул и сжал мои пальцы в ладони.
— Да, дочь. Мы будем бороться.
И повинуясь внезапному порыву, я обняла человека, который был мертв для меня двадцать девять лет моей прошлой жизни, чувствуя, что обрела что-то новое и очень дорогое мне.
«Отец... тебя никогда не было. Всю мою жизнь, и теперь... теперь эта странная, пугающая ситуация, чужое тело, чужой мир и чужой человек, которого я, тем не менее, называю своим отцом даже мысленно. Мои ли это чувства? Честна ли я сама с собой и с этим уставшим, так много потерявшим человеком?» — мысли вихрем пронеслись в моей голове, пока тяжелая и теплая ладонь не легла мне на плечи.