Тео сел за стол и подпер голову руками.
— Ты жив, а это главное, — словно опережая его вопросы, сказала старуха. — Не бойся. Тебе ничто не угрожает… по крайней мере, пока я здесь.
— Кто вы? — наконец вымолвил Тео. — Я искал вас долгие годы…
Он запнулся.
— Можешь звать меня Тиной, — отозвалась женщина. — Вот, наконец, мы и встретились снова. Но предопределена ли Судьбой наша встреча, можно будет сказать лишь впоследствии. Как тебя зовут?
— Тео.
— Ты бесстрашный мальчик, Тео. Заплыл в место, которое все лодки обходят стороной.
— Как я оказался у вас дома?
— Тебя выбросило ко мне на порог после шторма. Ты наглотался воды и сильно поранил правую руку…
Тео осмотрел руку, но не увидел никаких признаков раны. Взглянул на ладони — ни следа от мозолей.
— У меня на острове растет очень много трав, — невозмутимо сказала Тина. — Среди них есть и те, что врачуют любые болезни. А я хорошо умею применять их.
Она налила в чашку удивительно душистый чай и подвинула ее Тео.
— Пей, малыш. Солнце скоро сядет. Твоей лодки больше нет — придется мне отвезти тебя на берег.
Мальчик отпил немного чая и почувствовал, как силы возвращаются к нему. Вскоре он уже был так же бодр, как раньше, и с интересом разглядывал дом.
— Ты давно живешь здесь, Тина? — спросил он.
— Очень давно.
— А чем занимаешься?
— Всем понемногу. Ловлю рыбу. Тку полотно. Ращу травы на маленьком клочке земли, что за домом. Иногда приплываю в Алькаран, чтобы продать на рынке редкие растения. На вырученные деньги покупаю муку, соль и прочие необходимые вещи… Этого достаточно, чтобы жить, а большего мне не нужно.
— Я и не знал, что на Одиноком острове кто-то живет, — сказал Тео и вздрогнул, впервые четко осознав, где именно он находится. Старуха, видя его волнение, встала из-за стола.
— Нам пора. Пойдем.
Они вышли из дома, прошли вдоль крохотного огородика с поваленным частоколом, обогнули расстеленные на просушку сети и спустили на воду лежавшую на песке лодку. После грозы вечернее небо казалось кристально чистым. Стоял полный штиль, и только размеренный плеск воды под веслами нарушал тишину.
— Тебе не тяжело? — обеспокоенно спросил Тео, сидя на корме.
Старушка рассмеялась:
— Я старая, но не дряхлая!
— А у тебя есть родственники? Дети, внуки?
— Нет, никого. Птицы, рыбы, растения — вот мои друзья.
— Знаешь, я бы мог помогать тебе. Если тебе что-то нужно… Я у тебя в долгу.
— Нет, спасибо, — торопливо ответила Тина. — Не стоит… лишний раз навещать меня.
Тина привезла его в уединенную бухточку за окраиной Алькарана, когда уже зажглись первые звезды. Тео выбрался на берег и протянул старой женщине руку, чтобы помочь ей сойти, но она покачала головой.
— Я не могу идти дальше, Тео. Тебе придется добираться домой самому — справишься?
Только тут Тео понял, что очень многие вопросы так и остались неозвученными, а ответы на них — неузнанными.
— Подожди! — окрикнул он Тину. — Ты моя спасительница! Я должен познакомить тебя с родителями.
— Не думаю, что они будут очень благодарны. Послушай, Тео. О том, что ты был на Одиноком острове, и тем более — что общался со мной, не должен знать никто. Ни одна живая душа. Ты понял меня? Иди, и ни слова о нашей встрече. Так будет лучше и мне, и тебе.
У него защемило в груди, когда сцена на рынке предстала перед его внутренним взором.
— Они изменят свое мнение!
Тина горько усмехнулась:
— Ты еще слишком маленький. Вырастешь — поймешь. Прощай!
Она быстро начала грести в сторону моря. Тео растерянно смотрел ей вслед.
— Ответь мне на один вопрос! — крикнул он. — Чудовище… существует?!
— Не ищи его — вот мой ответ, — донесся издалека низкий голос, и лодка растворилась в сумерках.
Когда он добрался до дома, в окнах горел свет, никто не спал. Мать, рыдая, бросилась обнимать его; отец стоял рядом, скрестив руки на груди; даже маленький братишка огласил округу восторженными криками. А потом отец снял у Тео штаны и задал ему первую в жизни порку: за игры со смертью, за разбитую чужую лодку, за все доставленные хлопоты.
— Только попробуй, — грозил он, потрясая ремнем перед носом зареванного Тео. — Только попробуй мне еще раз поплыть за сокровищами! Я с тебя три шкуры спущу! Мы все побережье обегали в поисках твоего тела!
— Поклянись мне, — всхлипывала мать. — Поклянись, что больше никогда не будешь так делать.
И Тео поклялся. Прекрасно зная, что лжет.
***
Лоб покрылся холодным потом, к горлу подкатила тошнота. Забурлила вода, освещаемая лунным сиянием, разбились на тысячи осколков серебристые блики. Черная скользкая масса медленно поднималась из глубины, источая тяжелый, удушливый запах. Выпростав на песок длинные кольчатые щупальца, гигантский монстр приоткрыл тяжелые складки век и смерил взглядом стоявшую перед ним, опираясь на посох, маленькую фигурку.
Каждую ночь она делала это, и каждую ночь не могла привыкнуть смотреть в эти глаза. Они подавляли волю, подчиняли себе, туманили рассудок. Но она сжимала зубы, собиралась с духом и выпрямлялась, глядя чудовищу прямо в чернильные зрачки.
— Что расскажешь мне сегодня? Чем убедишь меня? — голос зверя звучал в голове, как эхо. — Я слушаю твое доказательство.
Она сделала глубокий вдох и крепче стиснула посох.
— Сегодня я расскажу тебе легенду о великом волшебнике, врачевателе и спасителе Алькарана. Родился он в небогатой семье, и до десяти лет ничего не знал о своем предназначении…
========== Часть 3 ==========
IV
По грифельной доске постукивал кусочек мела, сыпля белыми крошками. В открытое окно класса долетали теплый ветерок и пение птиц, а прислушавшись, можно было различить шум моря. Тео сидел, сложив руки под подбородок, задумчиво смотря сквозь пространство. В мыслях он был далеко-далеко от уроков грамматики.
Побывав на Одиноком острове, он сильно изменился. Вероника и Матиас (сидевшие теперь вместе на передней парте) по-прежнему звали его играть после уроков, но Тео все чаще отказывался и предпочитал проводить время в одиночестве. Часами просиживал он на берегу, пытаясь разглядеть в море очертания Одинокого острова. Частенько видали его и на рынке в овощных рядах, с вечно голодным, ищущим взглядом. Прошли дни, и вот в глубине уединенной сосновой рощицы послышался приглушенный стук молотка. Тайком от всех Тео начал мастерить свою собственную лодку.
Лодка была нужна ему с единственной целью. Сокровища больше не интересовали его: вернее, они отошли на второй план. Все, чего он хотел — правды; все, к чему стремился — снова увидеть Тину. Он был уверен теперь, что встретил ее дважды не случайно: между ними возникла связь — духовные, сверхъестественные узы, скрепляющие их чем-то более значительным, нежели отношениями спасителя и спасенного. Угрозы родителей его не пугали. Жажда постигнуть тайну, окружавшую Одинокий остров и Тину, была сильнее страха наказания.
Тео перевел взгляд на друзей, сидевших впереди. Матиас склонился к уху Вероники и что-то шептал ей, та сдержанно прыскала, прикрывая рот ладошкой, чтобы не услышала учительница. Что-то похожее на ревность кольнуло Тео, но он тут же подавил в себе это низменное чувство. «У меня хорошие друзья, — подумал он. — Но даже им я не могу рассказать о том, что случилось».
После занятий он одним из первых выскользнул на улицу и окольными тропами проследовал в свой тайный уголок, где под грудой веток хранилась лодка. Вчера Тео нанес последний штрих — законопатил и просмолил борта, и сегодня ее можно было спускать на воду. Бешено билось сердце, когда он стащил лодку по склону и оттолкнул от берега. Она была немного неровной и еле заметно кренилась на левый борт, а из неоструганных досок отовсюду торчали опасные занозы; но на ней можно было доплыть до Одинокого острова — а это главное.