Ника, прислушиваясь к Беляне, рассматривала город, к которому они вышли.
Высокие, белокаменные стены. Распахнутые живописные Южные ворота. Возвышающиеся над ними и над крышами домов блестевшие с красным отсветом от закатного солнца три золотых шпиля храмов в разных концах города и большой серебристый в центре столицы. Помимо воли взгляд Ники устремлялся к нему. Колечко запульсировало. Ника до боли сжала руку в кулак.
Нет! К Великому храму она и близко не подойдет. Не для этого прибыла в город. Она просто здесь затеряется и найдёт безопасное место для спокойной жизни в этом мире. Больше ничего. А все эти защитнически-хранительские обряды благополучно пройдут и без ее участия.
Ника машинально запустила руку в черную шерсть подбежавшего Уголька, обернулась к друзьям:
-- Давайте поспешим, пока ворота на ночь не закрыли.
Недовольно поморщилась, когда Белла с Черняком понимающе переглянулись. Ничего им говорить не стала, а, не убирая руки с терпеливо шагавшего рядом пса, неторопливо направилась к воротам.
****
Контора царства Златоцветья по выдачи личных и въездных грамот располагалась в одноэтажном здании с одной просторной комнатой с самой казенной обстановкой: белые пустые стены, вдоль которых стояли длинные скамьи. Большие окна. Вдоль дальней стены, напротив входа, три письменных стола, шкафы-каталоги, а на стене большой портрет царя. В этот вечер, из-за позднего времени и немногочисленности приезжих, работал только один писарь: крупный, рыжеволосый мужчина в серой форме сотрудника. Судя по военной выправке, Милен Морозов, именно так он назвался, часть жизни посвятил армии.
Милен Морозов поднял тяжелый взгляд от столешницы, в которую всматривался в течение всего рассказа Черняка о сгоревших личных грамотах, и неприязненно оглядел их компанию, стоящую у стола. Покосившись на пса, остановил холодный взгляд на Нике.
- Простите, сударыня, лишь на основании вашего рассказа выдать дубликаты документов я не могу. Нужны свидетели, которые подтвердили бы ваши личности. Свидетели, заслуживающие доверия! - добавил он, неприязненно оглядев Нику. Судя по всему, он сомневался, что кто-либо решится замолвить словечко за полукровку.
Ника гордо вскинула подбородок, стараясь скрыть обиду. За те дни, что они добирались до Златограда, она не раз почувствовала на себе неприязненное отношение. И всё из-за того, что полукровка. Но так привыкнуть к этому и не смогла.
Как объяснили друзья, это связано не только с тем, что только полукровки могут быть спонтанными магами. Существует легенда, что именно эльфийский полукровка предал Злату во время одного из ее существования в облике смертной. С тех времен и существует поверье: свяжешься с полукровкой -- жди неприятности. Может даже и справедливое поверье. Что делать изгнанникам, которых не хочет признавать ни одна из рас, как не идти в бандиты, наемники или в разнорабочие? В редких случаях полукровки могли добиться чего-то стоящего.
-- Эй, стражник, срочно два въездных документа!
Оттолкнув Нику, к столу писаря шагнул чернобородый мужчина. Судя по красному плащу, накинутому на тяжелые доспехи, и изображению черного льва на щите, телохранитель какого-то дворянина.
-- Эй, сударь?! -- сердито посмотрел на наглеца Черняк, удерживая от падения пошатнувшую Нику. -- Вообще-то сейчас наша очередь.
Тот окинул пренебрежительным взглядом их компанию и, презрительно бросив:
-- Шваль! -- повернулся к писарю. -- Пиши: Эрнинг Сноу и Ларри Вапс, оба из Рос, на трое суток, послы к царю. И побыстрее давай!
-- Да, да, конечно, господин, сейчас сделаем! -- вздохнул мужчина, бросая настороженные взгляды на герб.
Ника глубоко вздохнула, стараясь унять злость, неожиданно возникшую, схватила одной рукой за рукав Черняка, готового наброситься на воина, а другой зарычавшего Уголька, вместе с ними отошла к окну. За ними шагнула и Беляна. Убедившись, что друг и пёс более-менее успокоились, хотя Черняк продолжал кидать угрожающие взгляды в спину воина, а Уголёк порыкивать, отпустила того и другого. Устремив невидящий взгляд во внутренний двор, постаралась не обращать внимания на происходящее в комнате.
Злость оказалась для неё неожиданной. Сколько себя помнит, она редко злилась, когда дело касалось её. Но сейчас-то оскорбили не только её, но и друзей. Может и усталость от пройдённого пути сказалась.
-- Наконец-то! Медленно работаешь! -- высокомерный голос чернобородового отвлек от мыслей. Громкие шаги, злой его возглас: -- Дура, куда прешь?!
-- Извините, господин, -- испуганный детский крик. -- Не надо...