— Да. Я буду осторожна.
— Хорошо. Будь осторожной, но быстрой.
— Поняла!
— Отлично. — Он вздохнул, и мы пролетели последний отрезок пути в полном молчании. Боулдер снова сел за панель управления, чтобы никто не узнал, чем мы занимались.
Он припарковал беспилотник носом к дороге, чтобы мне не пришлось тратить время на разворот.
— Давай сделаем это, — сказал он и бросил на меня серьезный взгляд.
Мы вошли в поместье и поднялись по лестнице в нашу комнату. Убедившись, что поблизости никого нет, мы повернули к комнате Финна и тихонько постучали в дверь.
Финн открыл ее и посмотрел на нас двоих.
— Привет, — сказал он.
— Привет, Финн, — Боулдер оперся рукой о дверной косяк. — Кристина захотела навестить Афину. Может дадим им минутку поговорить наедине? Я принес тебе пивко.
Финн посмотрел на пиво и улыбнулся.
— Не откажусь, но боюсь с Афиной поговорить не удастся — ее нет.
— Нет? Что значит — нет?
— Магни повез ее обратно к Мамашам.
«Да!» Словно солнечные лучи и радуги заплясали вокруг его головы.
— Замечательно! — воскликнула я. — Как же я рада за нее.
— Ага, Хан принял предложение Совета, — сказал Финн.
— Какое предложение? — нетерпеливо спросила я.
— Они не нашли Лауру, но один из членов вашего Совета занял место Афины.
— Что? — моя радость улетучилась. — Кто?
— Не знаю. Я ее не видел. Она в кабинете Хана.
Я развернулась и побежала по коридору, Боулдер следовал за мной по пятам. Мои ноги не так быстро семенили по лестнице, так что он меня догнал.
— Кристина, остановись.
— Нет, это ничего не меняет. Я не позволю держать в заложниках невинную женщину, — тихо прошипела я.
— Задумайся хотя бы на минутку. Ты не можешь просто взять и ворваться в кабинет Хана без плана.
Я была слишком расстроена, чтобы мыслить рационально, поэтому бросилась вперед, Боулдер позади меня громко выругался. Я не стала стучать в дверь и ждать разрешения войти, а просто влетела в комнату, обнаружив самый неожиданный сценарий развития событий.
Член Совета Перл и Хан одновременно подняли головы и посмотрели на меня, чтобы узнать, кто стал их незваным гостем. Они молча сидели друг напротив друга, а между ними стояла шахматная доска.
— Советница Перл! — воскликнула я. — Что ты здесь делаешь?
Хан бросил на меня раздраженный взгляд, но Перл встала и взяла меня за руки.
— Да пребудет с тобой мир, — произнесла она и заглянула мне в глаза.
— Пусть и с тобой пребудет мир, — ответила я и вложила в этот взгляд всю свою тревогу за нее.
— Что случилось? — спросил Боулдер, стоя у двери.
Хан жестом подозвал его ближе.
— Перл предложила себя в обмен на Афину.
— Вы не будете возражать, если я поговорю с Перл наедине? — спросила я Хана.
— Полагаю, вы сможете поговорить, но не раньше, чем закончится наша игра. Это не займет много времени. В конце концов, шахматы — это мужская игра.
Я заметила легкую улыбку на лице Перл и на душе стало легче, когда она одарила меня спокойным и расслабленным выражением лица.
— Господин Хан прав, это не займет много времени. Может, ты покажешь мне парк после того, как мы здесь закончим? Сегодня прекрасный день.
Боулдер и Хан переглянулись.
— Это мы еще посмотрим, — сказал Хан.
— Вот что я тебе скажу, — ласково улыбнулась Перл. — Если я выиграю, ты позволишь мне прогуляться в парке с Кристиной.
Это его позабавило.
— Мне нравится твой оптимизм, но ты не победишь.
— Тогда для тебя не составит труда дать такое обещание, — сладко пропела Перл.
Мы с Боулдером отошли назад, но не вышли из комнаты, когда оба правителя вернулись на свои места и молча возобновили игру.
Я никогда не играла в шахматы, поэтому все, что я могла сделать, это сосчитать количество фигур, которые стояли по обе стороны доски. На ее стороне было семь его фигур, а на его стороне — девять ее.
Хан совершал ходы быстро, в то время как у Перл уходило на каждый ход чуть больше времени. Когда она взяла его королеву, он заерзал на стуле, но ничего не сказал.
Игра продолжалась пять минут, пока он с гордостью не возвестил:
— Шах.
— Хороший ход, — признала Перл дружелюбным тоном.
— Знаю. — Он посмотрел на нас и удовлетворенно улыбнулся. — Я же говорил, что это не займет много времени, — сказал он.
— Мат. — Услышав тихо произнесенное слово, Хан снова повернул голову к доске и нахмурился.
— Что? — выпалил он.