— Но если кто-то хочет приехать сюда и остаться добровольно, почему он не может? — спросила Кристина, склонив голову набок.
— Здесь небезопасно. Как ты думаешь, что случилось бы с нами, если бы мы не были защищены в этом особняке? Северяне не похожи на наших мужчин. У них повышенный уровень тестостерона, и они склонны к насилию.
— Согласна. — Кристина опустила глаза. — Но Боулдер был очень добр ко мне.
— Это хорошо, но, насколько нам известно, он может быть исключением из правил, Кристина. Так что явная обеспокоенность остается.
— Какая именно?
— Что произойдет, если сюда понаедут женщины, население возрастет, а девочек будет рождаться все больше и больше?
Кристина пожала плечами.
— Они не будут в таком отчаянии?
— Нет, я говорю об угрозе для нас. Угрозе для Родины.
— Ты полагаешь, что женщины оказывают на Северян дурное влияние?
— Нет, ты все неправильно поняла. Сегодня у нас есть мирный договор, мы занимаем выгодное положение, потому что снабжаем их достаточным количеством мальчиков, поддерживая численность их населения.
— Верно.
— Кристина, это не наш выбор — изолировать их здесь, но ты должна понимать, что мы не можем позволить им превзойти нас в количестве. Если они нападут на нас, это будет катастрофа.
— Потому что мы не умеем сражаться?
Перл покачала головой.
— Мы прекрасно сможем себя защитить, но мы пацифисты и не хотим убивать. Будет ужасно, если мы будем вынуждены это сделать.
— Да, — кивнула Кристина. — Но ты говорила, что Совет мечтает о том, чтобы Северяне присоединились к нам.
Перл снова тяжело вздохнула.
— Я и правда так говорила, но, возможно, мы просто выдаем желаемое за действительное. Просветлению нужно время, а Хан… — она покачала головой.
— Что Хан?
— Гений, — сухо вставил Хан и уставился на меня с вопросом «Что?» во взгляде, когда я снова шикнул на него.
— Я пытаюсь заставить его смотреть на вещи под нашим углом, но он упрям и весьма ограничен в мышлении, — задумчиво произнесла Перл.
Хан фыркнул и изогнул бровь.
— «Ограничен в мышлении» — ха, кто бы говорил. Не могу вам передать, как меня раздражает эта дамочка.
Я не сводил глаз с изображения двух женщин.
— Хорошо, — сказала Кристина. — Тогда я оставлю книги здесь. Может быть, ты сможешь их классифицировать, — отметила она. — Если, конечно, не боишься, что это повлияет на тебя, и ты станешь уязвимой для одного из здешних мужчин.
Перл рассмеялась.
— Вряд ли. Единственный, кто хоть немного привлекателен, — это Боулдер, и то, лишь потому, что не прячется за густой бородой.
Я гордо выпятил грудь и молча улыбнулся, когда Хан бросил на меня сердитый взгляд.
— Забавно, — сказала Кристина. — Я помню, как меня пугали здешние мужчины, когда я только приехала сюда, но время, проведенное с Боулдером… — она замолчала.
— Да? — спросила Перл.
— Оно изменило меня, — выдохнула Кристина. — Я чувствую себя с ним в безопасности, каким бы раздражающим и примитивным он ни был, он бывает забавным и милым.
Магни взъерошил мне волосы.
— Какой милый мальчик, — поддразнил он.
— Думаю, ты права, дорогая, — печально произнесла Перл. — Тебе не безопасно здесь оставаться. Ты слишком привязалась к нему.
Кристина кивнула.
— Знаю. Ты можешь представить меня и Боулдера настоящей парой? Это же смешно, правда? — у нее вырвался фальшивый смешок, но Перл не засмеялась. — Мне пришлось бы отказаться от своей жизни, — добавила Кристина, и я набрал в легкие воздух.
— Я не смогу забрать его с собой, познакомить со своими друзьями и семьей. Они подумают, что я сошла с ума, и наверняка испугаются его.
— Ты права! — подтвердила Перл.
Кристина опустила глаза.
— Так что будет лучше, если я просто уеду.
То, как Перл притянула Кристину в объятия и прижала к себе, вызвало во мне ревность. Я хотел это сделать. Обнять Кристину и сказать ей, что она должна остаться.
Они стояли так, по меньшей мере, целую минуту, пока Кристина не отстранилась и не вытерла глаза.
— Тогда я скажу ему сегодня вечером.
— Хорошо. Я подготовлю письма, которые тебе нужно будет доставить от моего имени. И еще, милая…
— Да?
— Здесь будет очень одиноко без тебя.
Две женщины стояли чуть поодаль друг от друга, обе с поникшими плечами.
— Я останусь, если ты попросишь, — сказала Кристина. Как же я хотел, чтобы Перл произнесла эти слова, но она промолчала.